хроники жизни такой как любая другая жизнь
с незначительной поправкой на не совсем четкий
а временами даже вполне расплывчатый формат действительности
с тремя любящими друг друга даже после гроба персонажами
и одной ослепшей от непосильного труда бытия собакой
рыжей паршивой цваняцкой кошкой
рассказаные единственным в своем роде очевидцем
и безумовно последним на этой безгрешной земле гениальным поэтом
Сергеем Борисовичем нах Муценко
Мариуш это был эго кэгэбистский псевдоним
просим упжэймье не пользовать с риском для жизни
он хайли инфлэммэбыл и жутко обидчивый
два привиденья только что прошли
я живу за границей безумия
сам в одиночестве
со мной только моя собака без имени
и одна слепая девочка которая хорошо готовит
каждое утро перестирывает
все наше убогое несоответсвие стандартам
и ходит за два огорода
к белокурой пасечнице когда-то очень мною любимой
а теперь совершенно мертвой
она что-то нежно шепчет ей
в пришитое ею же ухо
и они вместе идут собирать гречаный мед
в глубокие колодцы на нашем подвурку
там живут поющие тараканы и глазастые кроты
они охотно отдалживают моей безымянной девочке
свои дальнозоркие очи
и мы часами любуемся полохливыми рассветами
табунами коней летящими со скал в ласковую безвестность
и шорохом трав когда по ним приближается
но никогда с нами на садится за стол
смерть
она обычно сидит в глубоком овраге
только что поверженная исходящей густым
шорохом буден
но не с неприятным смрадом прогнившей плоти
раскачивется сама
раскачивает всю вселенную
безымянная девочка бросается прятаться под кровать
а я вытаскиваю её за шлепанцы
шлепаю по попе и заверяю
а это почти-что правда
что это поднимают шлакбаумы
на ближайшей шоколадной фабрике
и последний ночной экспресс
уже завербован для перевозки наших сутулых попутчиков
она мне конечно не верит но виду не подает
и мы сидим в обнимку
я она и вся наша родная придорожная пыль
пьем стаканами медный кисель
и делимся последними новостями
а последние новости к нам на хутор
уже давненько не захаживают
после десятой и как все утверждают
последней мировой войны
сто пятьдесят сто сорок девятой части населения
улетело в космосы покорять кого-то там или где-то там
и нести светоч цивилизации и просвещения
давно уже просвещенным и освещенным цивилизациям
никто из них и близко не долетел до пункта назначения
и теперь они все живут в соседней черной дыре
у них там царят нищета и анархия и зараза
они настойчиво просятся к нам на поруки
строчат дипломатические депеши грозятся нейтронной войной
хотя по-честному мы правда не вовсем уже помним
что это такое война
и почему именно нейтронная а не скажем
не безбашенная или безпринциная или гололедная
а нам все равно и так далее и тому подобное
но звучит прикольно и даже заманчиво
хотя и звучит все вышесказанное весьма
как я уже упомянул ранее заманчиво
в целом нам не скучно и мы не бездельничаем
телевизор работает исправно
день и ночь нам показывают советские мультики
а потом классические диснеевские
которые мы не особенно любим
но все как как-нибудь смотрим
из уваженья к проклятым союзникам
а потом мы все вместе откушиваем
раритеты мирового кино
артхаузы киноэксперименты
с тараканами крысами и дельфинами
а когда нам все это порядком надоедает
мы ласкаемся но совершенно не винно
черенками для вбирання обуви
и замирающими от удовольствия половниками
а потом мы все вместечки ложимся спать
чирвовыми валетами и трефовыми дамами и мирно засыпаем
нам снятся океаны и бородатые сказочники
бороздящие космические корабали и вулканические острова
мы спускаемся глубоко в море на глубоководые экскурсии
и привозим с собой уникальные экспонаты
утром проснушись и приняв душ все вместе
и у незрячей девочки начало уже прорезаться
первое ромашкино - ангельское крылышко
пес этого не понимает
он прижимается к моим раздробленным коленям
лижет их по-старчески охает и жалеет
а потом жует косточку из моего правого бедра
и ласково мурлычет
а мы все это время хвалимся экспроприированными из сна
экспонатами пъем виски фъяхменное из подорожника чтиво
и ласково друг другу улыбаемся
вот крыло жар птицы
а вот трезубец Нептуна
вот корона российской империи
а вот волшебная палочка богоматери Золушки
а вот и мы
на санках в Лапландии
на велосипедах в Барселоне
на дирижаблях в Австрии
нас совершенно не удивляет что
на могильных камнях плещутся в безвестном океане
наши клубящиеся вечной радостью имена
и головы наши утопают в римских виньетках
в стооких лилиях и несомы в поднебесье драконами
вокруг нас царит праздник и играет музыка
аккордионы пляшут под ручки с матрешками и ватрушками
принесенными в жертву
ослепшей от такого веселья девочки
а за нами как звездное марево
плетутся в черном какие-то очень знакомые женщины
и непрерывно рыдают
в этой последней темноте
мы оказались внезапно недавно
в камине горит огонь
на столе кипит самовар и мурлыкают чайники
а мы просто держимся за руки
слышим биение наших любящих вечно сердец
ласково друг друг улыбаемся
и всем нам
и всем им
и всем вам
ну так всем
просто безумно и хорошо