Не прилично ли будет нам, братия,
НачАть по-стародавнему слогом песенным,
Повесть бранную о делах Володимира,
Князя Володимира Володимирича!
Помолясь Христу Богу нашему,
Начинаем мы славную песнь сию
По делам нашего мутного времени,
А не по замышлениям старым - Бояновым.
Он, Боян, если песнь богатырскую
Запевал, то взвивался соколом.
Быстрой белкой скакал по дереву,
Орлом грозным кружил под облаком.
Поминал он рати седых времён.
И перстами своими вещими
Трогал струны гуслей стозвонные,
Воздавая им славу военную.
И зачнём мы, братия, повесть сию
От предавшего Русь Великую
Плешивого Мишки Горбатого
И до нынешнего - Володимира.
С потрохами при Мишке Меченом,
Русь Великая была раскурочена,
Вся разорвана в клочья кровавые,
Лоскутами разбросана пО миру.
Захотели все быть незалежными;
Разбрелись по аулам и выселкам;
Каждый сам за себя и себе на уме;
Позабыли, что были братьями.
Но ошиблись шибко в мечтах пустых,
Жировать без Руси захотевшие.
Не сбылось у них рая желанного.
И везде жизнь худее прежнего.
Везде руки воров загребущие
Всё гребут в карманы бездонные,
Всё сдают в руки хищному Западу,
Заставляя народы бедствовать.
Все нищают, а Запад в выгоде,-
Распустил паутину липучую,
И высасывает из всех кровушку.
Русь сама смердила во гноище
Аж до князя сего Володимира.
Когда он сменил Борьку-пьяницу,
Распродавшего Русь Великую
Распроклятому Западу хищному.
Приняв Русь в нищете и хаосе,
И воссев на престоле княжеском,
Понемногу он Русь да выправил.
Смог бы больше он сделать доброго,
Да мешают пиндосы заморские.
Всё-то зарятся они на Русь-Матушку.
Словно липку задрать её думают.
Изничтожить навечно надеются,
Чтоб Руси и в помине не было.
Чтобы русское всё загинуло,
Чтобы русское всё исчезнуло,
А на трупе страны раздербаненной,
Возросло бы поганое,- ихнее.
Захотели пиндосы гнусявые
Все народы, в Руси живущие,
Превратить в скотов бессловесных
Гнущих спины на их плантациях.
И за тридцать лет преуспели они,
Лбами с Русью всех бывших сталкивая.
Но весьма удалось с Украиной им,
Возродив там нечисть нацистскую,
Дух бандеры и всяких шухевичей.
Эта нечисть возненавидела
Русь и всё, что к Руси относится.
Жгла Донбасс и орала с пеною:
Москаляку, да на гиляку, мол.
Лет с десяток вся жуть эта длилася.
Русь сумела отбить только Крым один.
Остальные все земли русские
Полонёнными оставалися.
Потому что слаба ещё Русь была,
С иноземной бороться силою.
И отдАла на поругание
Русских, там испокон проживающих.
Сколько там убито, зарезано
Русских, русскость свою почитающих,
Нам узнать едва ли сподобится.
Русской кровью укропы упилися.
А когда они крови упилися,
То себя возомнили готовыми,
По указке Запада клятого,
Растерзать Русь мирно живущую.
Благо Западом понакачены
И мечами и ружьями разными,
В бронь одетыми железными кОнями,
И такими же грозными птицами.
И наёмнички понаехали
В Украину со всех стран вражеских;
Двунадесять яЫков там топчется.
Туда нагнано силушки черным-черно.
А во стольной Москве славном городе
Русский князь Володимир-солнышко
Уж давно не спит, а всё бодрствует,
Думы думает - как бы Русь спасти.
Он Большой Совет кличет ко себе
Из своих косопузых бояришек.
Говорит, глядя в рожи их гладкие,
Он слова свои княжьи, заветные:
«Ой, вы гой еси, бояре думные,
И мои воеводы храбрые!
Послужите мне, князю, верою,
Верой-правдою неизменною.
И подайте советы мудрые,
Супостата, как сломить, наглого,
И спасти нашу Русь Великую
От готового накинуться ворога».
Напряглись тут бояре думные,
Желваками играя скульными.
И давали советы разные:
Кто-то - дельные, кто-то – глупые.
Вот один с руками дрожащими
Что-то мямлит, дыша перегарищем.
Вот другой, извиваясь змеюкою,
От совета уходит в сторону.
Хмурит бровь Володимир князюшка.
И бранит советчиков мягонько.
Воевода Сергей Кужугетович
Посоветовал войска все в УкрАину.
И на том порешили скОренько -
Мол, разбить супостата циничного.
И поднЯли дружины ратные,
Их погнав по дорогам быстренько.
И земля скоро скрылась Русская
За холмами и буераками.
Поначалу кампания ладилась,
Шли вперёд, рапортуя бодренько.
Воевали с утра и до вечера.
Круша мечами вражии шЕломы;
Ломали копья, о врага, харалужные.
Пускали в вОрога стрелы калёные.
Власть московская думала быстренько
Разобраться с хохляцкими злыднями
Малой кровью и малыми силами.
И поэтому были расслаблены,
Занимали селения с хатами,
Всех считая братами и сёстрами.
Только кукиш уже закладывали
В шароварах местные жители,
И его в спины русским тыкали,
Щерясь кислой хохляцкой улыбкою.
Но войска вскоре позамедлились,
Наступало в них онемение.
Стали чаще в боях пробуксовывать,
И сдавать то, что с боем занято.
Планы стали начальные рушиться.
Да и были ль они,- нам неведомо.
Но без плана война - поражение,
Цирк, то бишь - клоунада военная.
Уж земля вся костьми усыпана,
Кровью воинов густо пропитана;
Горем взошли они на Русской земле.
Сколько жизней солдатских загублено
Под Лиманом и под ГостОмелем!?
Но ушли с территорий занятых,
Мол, тактически это выгодно.
Стратегически, зато проигрыш.
Ведь любых полшажка на попятную
Враг расценивает, как поражение.
Мол, колОсс Русь из глины слепленная,
Чуть придавишь – она и рассыплется.
И народ уж не верит реляциям,
Усмехаясь в сивые бороды,
Головами кивая косматыми:
«На Руси такого не слыхано.
Чтоб какую-то слизь нацистскую
И войска их,- сплошь петушиные,
Не смогла разбить русская армия
Богатырскою силою славная».
Оказалось, что армия русская
Не совсем к войне-то готовая.
Коль воюют уже чэвэкашники,
Значит с армией - дело гиблое.
Знать дружины не столь подготовлены;
Больше были они распиарены
На различных военных Игрищах,
Где тангО исполняли танками.
Под БахмУтом почти год как топчутся.
Ни туды – ни сюды. Всё попусту.
Слава вагнерам - воинам доблестным,
Богатырям Руси новоявленным,
Бьют противника по-суворовски
Не числом, а своим умением.
Вот таких бы поболе воинов,-
Враз бы кончили дело ратное,
И победою насладились бы.
На Руси Великой уж клАдбища,
Все гробами густо засеяны.
Это трупы русских дружинников,
Что сложили свои буйны головы
За российский народ и Отечество.
Не смогла даже и мобилизация
Дело выправить, дело правое.
Знать война скоро и не закончится.
А как закончится – никто не ведает.
Ведь воюем-то не с бандерами,
А со всей заграничной падалью,
Что зовут коллективным Западом,
Что на Русь аж с царя Гороха
Прётся с мыслью - с Русью расправиться.
Кто поможет нам сдюжить тяготы?
И разбить супротивника клятого?
Даже сам Володимир князюшка
Целый день эту думу думает.
Ничего не приходит в голову,
Хоть сказни воевод воюющих;
Хоть приказывай - на попятную
Войска в пункты расквартирования;
Хоть взорви бомбу малой мощности.
Всё не так. Всё никак не клеится.
Голова князя Володимира
Тяжелеет от дум затуманенных,
На душе, словно кошки нагадили,
Тяжело на душе, хоть вешайся
На кремлёвской башне Собакина.
А повесишься, где тут выгода?
Сиротой Русь тогда останется.
Ведь без князя бояре быстренько
Русь растащат по забугорьям и вотчинам.
Не-е-е-т, не выход для князя - вешаться.
Если вздёрнешься, то на посмешище
Идолищу, что рулит в Киеве,
И фиглярам с реки Потомаковой.
Но в уме ничего не шевелится -
Пустота, космический вакуум.
Но чуть-чуть отвлекусь от главного;
Кое что извлеку из прошлого.
Ведь так было в году семнадцатом.
Шла война мировая Первая.
Стало вдруг наше войско русское
Все бои немчуре проигрывать.
И в стране завелось предательство,
Ведь изменщики чувствуют слабости
И безволие власть предержащих. И
Мы Россию тогда профукали
Из-за собственной лапотной глупости.
Весь народ в царе разуверился.
Да и сам он, прости меня, Господи,
Не имел характера твёрдого,
Не сумел приструнИть бояришек,
Вот они-то его и прЕдали,
И продали Россию-Матушку,
Пустив кровь с её тела великую.
А народ русский, разуверившись,
Потерял свой ум-разумение,
Стал совсем равнодушным к Родине,
Верить стал всякой лжи и рОссказням,
И пошёл за разными хитрыми,
И вертлявыми человечками,
Что с местечек разных приехали
И впилИсь, как клопы, в плоть Российскую.
Как бы нам и сейчас не вляпаться
В тож дерьмо....Ну, да, ладненько.
Вернём сказ свой ко Володимиру.
Вдруг в его кабинет с позолотою
Сапожищем в дверь кто-то бухает.
Не спросясь, входят в дверь разбитую
Сам Добрыня Никитич с Алёшею,
Да с Ильёю Иванычем Муромцем.
В коридоре ещё громко топчутся
Граф Суворов с Кутузовым, с Жуковым,
Да по лестнице прут сквозь охранников
И другие витязи русские.
Оробел князь до пота холодного;
От такого броска богатырского.
Стал под стол ореховый тариться.
Да куда та-а-ам. Рука богатырская
Вновь его восадила во креслице.
И спросил Илья Володимира:
«Ты почто наш князюшка светленький,
Распушил тут думы дурацкие,
И не можешь принять решение,
Чтоб спасти нашу Русь от позорища?
Распустил кособрюхих бояринов,
Воевод понабрал несведущих.
Ты почто над страной изгаляешься,
Да народ весь ввергаешь в бедствие?
Идолище сидит во Киеве.
Силы он собрал бусурманские.
ОбразА там святые поколоты,
И в чёрные грязи потоптаны,
Да во Божьих церквах кони кормятся.
Что ж ты, князь, ничего не делаешь,
Что сидишь в Кремле и не чешешься;
Али ждёшь, когда витязи русские,
Снимут с кресла тебя и выпорют?».
Володимир князь, светло солнышко,
Оклемавшись от страха липкого,
Возопил ко Илье и Добрынюшке,
Не забыв и про графа Кутузова:
«Гой еси вам, витязи русские!
Богатыри земли Русской славные,
Вы простите, что я бездействовал,
Что поверил боярским россказням,-
Что, мол, сможем малыми силами,
Горделиво пройтись по УкрАине,
Что нас встретят, как рОдных братиков,
Хлебом-солью, да салом с луковкой.
Просчитался я, славные витязи!
И теперь вот просчёты расхлёбываем,
Обливаясь солдатской кровушкой,
Да страдая худым безволием.
Раньше помню мочить в сортире всех
Обещал, и мочили дОбренько.
А теперь постарел и расслабился,
Извините за слабость княжию.
Слава Богу, что вы объявилися.
Подскажите, что делать мне, князюшке,
Как спасти нашу Русь Великую,
Сдюжить ворога нечестивого?
Всё я сделаю, что прикажите;
Расшибусь, не сроню чести княжеской».
Подступает к князю Добрынюшка,
И Суворов со Жуковым рядышком.
Говорят они Володимиру:
«Не болтай, князь, молчание - золото.
По делам слово князя ценится.
Разве бьются войска так русские?
Что ни бой, то на месте топчутся;
Что ни бой, то, как раки пятятся;
ГостомЕль оставили занятый,
Из Херсона зачем то драпали.
Уже год, как БахмУтом давятся,
И не могут взять городишечко.
А ещё ведь идти до Запада,
Полячишек трясти и немчиков.
Воевод поскидай, коль не ведают,
Как войну провести победную.
Да и сам не мешай воеводишкам,
Если дело из них кто кумекает.
Пусть воюют, да без оглядочки
На тебя, Володимир князюшка.
Ты же твёрд будь своею волею.
Коль наметил – умри, но выполни.
Да дружинам в бою дай свободушку,
И задачи поставь им реальные,
Чтобы воины русские верили,
Что князь-солнышко озаботился,
Как победу добыть всем скорую,
Как спихнуть Идолище с Киева,
Да пиндосам расквасить хари их.
Да, победа должна быть быстрая,
Да, победа должна быть скорая,
Чтобы враг не успел очухаться,
И собраться с бесОвскими силами,
И накинуться своими полчищами
На Русь, что одна – одинёшенька
Снова бьётся против чёртова Запада.
У Руси не найдётся союзника.
Все прижали хвосты – ждут, чем кончится
Эта битва Добра супротИву Зла,
Против Зла сатанинского, западного.
Если Русь победит – все повалят в друзья,
Даже те, кто враги исконные.
Если Русь победят – разорвут по кускам
Нашу Русь, аки волки собаку паршивую.
Знай - победа всегда враг любой войны,
Потому побеждай, княже, скоренько!
Не якшайся с врагами клятыми,
Переговорщиков всех - к чёрту рытому;
Победишь – приползут все к стопам твоим,
Чтоб слизнут на них грязь московскую.
На войне мысль о мире – есть предательство.
А бояр твоих, от жира лоснящихся,-
Приструни, ведь совсем разухабились.
Не боятся народа российского,
И жируют, - племя подлючее.
Всех изменщиков ко ногтю, как вшей,
Неча им развращать наш народишко.
А народ приветь, а народ возвысь,
Без народа-то тебе, князь, грош цена.
Покажи народу - сердце шёлковое,
А врагу - свою руку железную.
На Руси народ испокон многолик.
Тем и держится в веках Русь Великая;
И на том ей держаться ещё тыщу лет!
Кроме русских, и другим,- Русь - Матушка:
В ней калмык, и чечен, и башкир живут,
И мордвин, и чуваш, и адыг, и хакас,
И других ещё полторы сотни язЫков.
Обогрей, князь, их всех, любви не жалей.
И добром от Руси тебе, княже, воздастся.
Мы же, славные витязи русские,
Врага бившие испокон веков,
Мы поможем тебе, наш князюшко,
На врага пойдём первой шеренгою,
Чтобы знало русское воинство,
Чтобы верило русское воинство,
Что не брошено славными предками!
Объяви всей дружине, чтоб каждый знал,
Что мы с ними; будем в каждом из них
До победы и до скончания века.
А теперь, князь, коль ты понял нас,
Задавай пир во стольном городе
Да сажай за стол русских витязей,
Мы проверим какой ты в застолии,
Мы посмотрим, какой ты в веселии».
Как во городе стольном, - во Москве,
У ласкового у князя Володимира,
Заводился большой и пОчестный пир.
Все, кто был на пиру,- напивалися,
Все, кто был на пиру,- наедалися,
А ели - яства сахарные, а пили - питьё медвяное.
Все на пиру да пьяны-веселы и радостны.
И вот встал князь пред гостями зваными,
Поклонился он богатырю Илье Муромцу,
Да товарищу маршалу Жукову,
Да всем другим на четыре стороны.
И сказал Володимир слово княжие,
Слово княжие, слово верное:
«Ой, вы, витязи, дОбры молодцы,
Русские богатыри могучие!
Ай, спасибо вам за поучения,
Ай, спасибо вам за слово доброе.
Я, Володимир князь, даю голову,
Свою голову вам на отсечение,
Если не выполню наказы ваши,
Если вдруг пойду на попятную!
Гой еси вы, слуги мои скорые!
Несите-ка мне мой тугой лук,
И подайте острую калёну стрелу!
Я пущу ту стрелу на ворога,
На супостата сего нечестивого,
И пошлю свои дружины отважные,
Чтоб секли его сабельками вострыми,
Чтоб побили они супротивника,
Чтоб скинули Идолище поганое
Что сидит в славном городе Киеве,
Да надо мной всякий день насмехается,
Да на Русью всякий день изгаляется,
Сося трубочку с чёртовым зелием.
Ой, ты гой еси, дружина хоробрая!
С конца копья мною вскормленная,
Под стальными шелОмами взлелеянная.
Заостри сердца свои мужеством,
Сядь на борзых боевых коней.
Вынь из ножен сабельки вострые,
Да скачи на врага нечестивого,
Себе чести ища, а Руси - славы;
Напусти на врага силу великую,
Силу русскую, богатырскую.
Да гони ты взад злого ворога,
Через Киев-град и подалее,
Через ляхов за землю Русскую.
И испей шелОмом водицы
Из тёплого моря Средиземного,
И с озёр Мичиган и Онтарио;
И водрузи знамёна-хоругви русские
Над всеми столицами вражьими,
Чтоб всегда дрожали и помнили
Силу духа и оружия русского!
А вы, гой еси, богатыри русские!
Вы коней своих добрых седлайте,
На них кладите сбруи серебряные,
Да острите мечи свои булатные,
Да помогайте в бою моему воинству,
Побороть врага нечестивого,
Да защитить от позора землю Русскую».
"Любо князю!" - кричали витязи русские;
"Любо князю!" - кричала дружина хоробрая;
"Любо князю!" - кричали бояре косопузые;
"Любо князю!" - кричали слуги скорые.
И пошёл пир и дальше на радостях,
Пили да ели, и потешалися.
А день светлый уже вечеряется,
Красное солнце уже закатается,
И все гости от князя разъехалися,
К походу чтоб приготовиться,
И с утра, с зорькой, по слову князеву,
Князя Володимира-солнышко,
Начать с ворогом брань великую,
Брань великую и последнюю,
За свободу народа российского,
За разрыв цепей тяжких западных,
За Великую Русь, за землю Русскую,
Чтоб врага добить окончательно,
Окончательно и на веки веков.
Здравы будут князь и дружина,
Поборая за российский народ
И за землю Русскую
Против поганых полков!
Князю слава и дружине!
Аминь.