Исток был над тьмой, но и тьмы резкий холод
Не пал бы под воды, когда бы в простор
Дух Божий не выбрал истечь, дабы, молод,
Мир начал со временем свой разговор.
Родник не исчез, но, в беседе разлитый,
Назад удалился и дал волю нам –
В подобии, в образе, в сердце сокрытый
Курить Богу истинный фимиам.
И мы воссылаем по силам ту славу,
Что ищет в свободе себе наш Отец,
Мы ведаем: все, что пред высшим не право,
Ждет бездна, которой начало – конец.
Захлопнутся двери, прервет мир беседу,
А вечное Царство воспримет детей.
Тогда ада власть, торжествуя победу,
На муку возьмет обреченных лишь ей.
А там – теснота, ибо ад предан мраку.
Как в Книге: где труп, соберутся орлы.
И вот из-под тяжести этого знака
Лететь мы желаем, да крылья малы.
Обещаны им, точно веслам, просторы,
И тонет в истоке заветная синь,
Но знаем мы: голос разыщет их скоро
И скажет безжалостно: землю покинь.
Не даром ли жизнь? А тому, кто как должно,
Как цели внял гласу, что тих и далек,
Уже благодать на душе осторожно
Заглядывать в Дом через слова порог.