Марине Кудимовой
I
Там три сосны паслись поодаль,
И дом курил чубук кривой;
И протекала речка Нудоль,
Густой заросшая травой.
В России маленькие реки
Ведут в варяги, а не в греки,
Хоть правит нами не варяг,
А свой (нашли на пустырях).
В поселке дачном неудачном,
Где загрызали комары,
В пространстве сумрачном чердачном
Мы с дочкой жили в те поры.
"Стояли ясные погоды",
И местные коноплеводы
Пугливо зыркали ментов,
Чтоб в зону не отдать швартов.
Сосед – Евгений Алексаныч,
Старик по прозвищу Стаканыч –
Давно не пил, и на трезво
Блюл под иконами вдовство.
Я заходил к нему бывало,
И байки старого бахвала
Запоминал, и расскажу
Одну и вам для куражу:
.............................
Случилось это под Тамбовом.
Он потерял тогда жену
И обретал себя по новой,
Отправив сына на войну.
Хоть сын погиб в горах Кавказа,
Но эта боль не для рассказа.
..............................
Он крепко пил, но ум не пропил.
И прибаутки к стенкам кнопил,
Всегда охоч до старины
И баек местной стороны.
...............................
Услышано из верных уст
В урочище Бездушный куст:
................................
Когда Тамбовское восстанье
В удушье газовых атак
Терпело божье наказанье,
Живал на выселках дурак.
Свои любил он деревяшки,
Строгал игрушки из корья,
А чтоб притронуться к рюмашке,
Так не видали ни фуя.
Дарил он детям погуделки,
Так называл свои свирелки,
И сам дудел, когда хотел –
У дурака не густо дел.
Любил ходить он за грибами
И был богатый погребами,
Но при огромных погребах
Сидел, частенько, на бобах.
...Когда антихристово семя,
Порезав уток и гусей,
Согнало в гурт в едино время
Старух и девок, и детей,
Дурак дудел в свою дуделку,
Строгал чудную самоделку,
У Каменных-то Озерков
Нет дел других у дураков.
Когда пришли к его избушке,
Он дунул на древесну стружку,
Схватил старинный самопал
И в майском воздухе пропал.
...Зерно забрали супостаты,
Они ж не царские солдаты,
По поределым деревням
Зерна ни людям, ни коням.
Но слух расползся бестолковый,
Что в погребах, мол, дураковых
Полны пшеницей закрома;
Да, верно, слух не от ума.
Но всё ж пошли проверить это;
И впятером, ещё до света,
Явились тяму вопреки
Из Тригуляя мужики.
...Была там рожь, была пшеница,
Овёс, горох и майский мёд,
Смогло всё это сохраниться,
И расскажу – не в пересчёт.
Весь год посёлок ел досыта,
Возьмут, кто тачку, кто корыто
И к дураковым погребам –
К зерну, соленьям и грибам.
А как нагрянут супостаты –
Всё пусто, плесени порато,
А как уйдут – опять зерно;
Хоть и привычно, а чудно!
.................................
Он замолчал. Садов царевна –
Соседка – Ольга Тимофевна
Подолом вытерла глаза,
И покрестилась три раза.
ll
Красна Россия дураками!
Когда б не стало дураков,
Никто б не мучался стихами
И не почитывал стихов.
А мой сосед – Сергей Матвеич,
Которого приветил Ревич,
Вот стихотворец от сохи!
Мы с ним на пару дураки.
Вот он меня и подзадорил
Поехать по следам историй
(Полно удобных поездов)
Минувшим маем под Тамбов.
...Прошло сто лет. У дураковых
Давно забытых погребцов
Окрепнул молодняк дубовый –
Мы все уйдем в конце концов.
Живёт народ вольготно-сыто,
Тропа народная забыта,
Полно пшеницы в закромах,
И не пшеница на умах.
С примерных слов найдя насилу
Бугор, похожий на могилу,
Я в лаз заросший заглянул
И станового помянул.
А вот Матвеич в лаз не влазил,
Мол, узковат, особо кзади,
И погребец – на одного;
Вот и не видел ничего.
А диво – в чистом помещенье
Из ниокуда лилось пенье,
Лампада теплилась в углу
И спал котёнок на полу.
Там было сухо, а не сыро,
С икон смотрел Спаситель мира,
Меня встречал укромный скит
(Ну, если зренье не чудит).
А на доске с косой заделкой
Дурак с дубовой погуделкой
Был намалёван без затей
Среди одAренных детей.
Я вышел обозреть окрестность,
Но не узнал лесок и местность.
Сказать, как есть – сгорел запал,
Да и Матвеич запропал.
Три раза вспять я возвращался,
В дубраве светлой облегчался,
Кружил у пахоты и сёл,
Но скит укромный не нашёл.