«Есть женщины в русских селеньях…»
Некрасов
Как будто – в нерусских их нет…
Народ подумал, это – шутка
Или – шальная от вина…
Уже – поехала маршрутка,
Когда запрыгнула она.
Мужик с испугу хмурит брови:
«Вот это баба! Во, даёт!
Коня лихого остановит,
В избу горящую войдёт…»
«Сейчас спешу – не лихость славлю!
И выйду также – на ходу…
Я телефон тебе оставлю,
Будешь гореть – звони, приду…
Ты не считай совсем за дуру,
Никто и спьяну не пойдёт,
Закрыть собою амбразуру –
Если не сильный гололёд»
Да ты сама – как конь, и сдуру,
Попробуй, кто остановить!
И в избу, как на амбразуру –
Только лишь силой придавить.
Как лошадь пьёшь, и – коромыслом,
Как от избы горящей, дым.
И в жизни нет, похоже, смысла –
Один лишь раз цветут сады.
Голос прокурен – не простужен,
Сгораешь в жизни без следа.
И телефон мне твой не нужен –
Гореть я буду от стыда.
Когда увижу, (что-то просит)
Лошадь Пржевальского идёт –
На амбразуру силой бросить,
А не случайно, в гололёд.
А может быть, не ради шутки,
Судьба обидела до слёз?
Смелее прыгай из маршрутки,
Кидайся и на паровоз.
И в лошадиных силах надо
Бабсилу русских измерять –
Сколько коней ей не преграда,
Враз на скаку их обуздать.
И – столько сил! Вот, лошадь – баба!
Да и на морду – тоже конь.
Но, словом плохеньким хотя бы,
В пылу страстей попробуй, тронь.