Сжимая свой топор от злости,
Палач не мог, ни как понять,
Ему к ногам её не бросят,
И не прикажут убивать.
За все её дела бесовски,
Ей царь решил жизнь схоронить,
Палач ворчал по-стариковски,
Но не посмел всё ж возразить.
Он только мог о жизнях плакать,
И за погубленных молить,
Но не позволив духу падать,
Он начал вдруг топор точить.
Но царь совет думы оставил,
Помещицу в мир отпустить,
Слуга царя приказ доставил,
Приказ, ей час остался жить.