(Строфы, изначально не входившие в главу
«27. Российский немец и народная дубина войны»
http://stihi.ru/2024/04/08/5937
романа «Вдова»)
Отходят обезвоженные… немо.
Июньская жара повергла в дрожь
Часть армии, шагнувшей через Неман…
Июльским зноем вызван был падёж
Среди наполеоновской пехоты,
а также ставших жертвами погоды
Капризных европейских лошадей.
Казак для этой армии – злодей,
Лишавший жизни «честных» фуражиров…
Российский император выбрал сам
Начальство для армейских партизан.
Гусар, как и казачьих дебоширов,
Держать мог дисциплиной Бенкендорф:
«Не дай бог, наломают черти дров»!
– Меня признали в каждой конной роте,
Но сколько партизанить эдак дней!
Навек ли я в отряд Винцингероде?
Полезность императору видней...
Часть вражеского тыла уязвима –
Напрасно далеко к нам так из Вильно
Продвинулся наивно Бонапарт.
Узнав, что заигрался, битых карт
Ему не отыграть и, знамо, скудно
Кормиться стало полчищу в пути.
Несытый, но с отвагою в груди
Враг ринулся, похоже, на Москву днём
Вчерашним… силой главных корпусов...
К столице путь закроем на засов.
Мой шеф Винцингероде – страж у тронов.
Орёл среди орлов, а не щеглов!
Пять свежеиспечённых эскадронов
Казачьих из недавних ямщиков
Не зря ему отдали под начало.
Бригада пусть не слишком величаво
Зовётся партизанской, но и мы
Прославиться успеем до зимы.
Казак из ямщика – отважный воин:
И Тверь врагу не сдаст, и град Петра.
Пусть не казак, пусть шпага у бедра,
Но в нынешнюю пору я не волен
Для службы выбирать себе род войск
И вглядываться в облик их и в лоск...
* * *
В тень въехав, Бенкендорф проворно оком
Окинул разномастный свой отряд:
– На редкость август жарким стал во многом.
– Налётами немало раз подряд
Громили Богарне мы со смекалкой.
Несём потери сами… – Не накаркай,
Сергей, чего похуже наперёд.
– Всё сдюжим. Чуйка вовсе мне не врёт, –
Улыбчиво сказал Сергей Волконский. –
Припомните, как в Велиж ворвались.
Французские мундиры наших лиц,
Когда мы подошли отнюдь не горсткой,
Пикетам не раскрыли. Повезло.
По быстрой паре крыльев ремесло
Разведки нам даёт – к уму в придачу!
– Да, армию не тронула беда.
Налёт на Велиж нам принёс удачу.
Манёвру неприятеля тогда
Устроили мы вовремя огласку,
Затеяв в городке ночную пляску.
– Скорей уж, свистопляску. Казаки
Свистели так, что недруги с тоски
И ужаса от сабель разбегались.
Поди, как заяц, трясся Богарне:
Вот-вот казак примчится на коне.
– Должно быть, с братом собственным ругаясь,
Совсем рассвирепел Наполеон:
Нашли мы скрытный вражеский притон…
* * *
– Блокируя ходы к Санкт-Петербургу
Отрядами армейских партизан,
Россия ни к подбрюшию, ни к брюху
Столичному не сдаст путей. Тиран
Европы соблазняется Москвою,
Но план его убог, – так сам с собою
Пытался рассуждать вслух Бенкендорф,
А Ржевский молча, впереди рядов
Казачьих, ехал рядом с генералом,
Внимая бормотанью всякий раз,
Когда касалась слуха горечь фраз. –
Какой бы враг наш не был гений, ранам
России всё ж смертельными не стать…
Поручик фыркнул: – Сгинет вражья рать…