Алхимии уподоблял свою поэзию Виктор Гюго, величайший поэт Франции. Героиня его романа «Собор Парижской Богоматери» (Notre Dame de Paris, более точный перевод «Собор госпожи нашей в Париже»), носит имя «Эсмеральда», что значит «изумруд», а наименование древнейшего алхимического трактата – «Изумрудная скрижаль» Гермеса Трисмегиста. В своих ранних стихах Гюго отдаёт дань «весёлой науке» провансальских трубадуров и даже удостаивается в Тулузе звания «Магистр цветочных игр». Куртуазная традиция трубадуров и труверов оживает в изысканной строфике поэмы «Турнир короля Жана», но и здесь она сливается с культом «Нотр-Дам» (буквально «Нашей дамы»):
Несравненный
Храм Нотр-Дам!
Мой смиренный
Дух отдам
В прахе сиром,
Был бы с миром
Вместе с клиром
Гроб мой там.
Уже при жизни Виктор Гюго становится легендарной личностью, в его творческой мощи видят явление природы. «У него в крови сок деревьев», - говорил Флобер . Эдмон Гонкур писал, что в книге Виктора Гюго «Легенда веков» есть прекрасные сверхчеловеческие стихи. При этом в самом облике Гюго он усматривает «остроконечные уши сатира» . Именно за ухо приводит Геркулес на суд к Юпитеру распутника-сатира в поэме Гюго:
Бесстыдный этот фавн подобен был скотам;
С благопристойностью он постоянно спорил;
Блудливый, осквернял, бесчестил и позорил
Своими шашнями он Олимпийский лес;
Поймал его тогда в дубраве Геркулес
И за ухо привел повесу к властелину.
Но ушастый сатир (фавн) уподобляется Виктору Гюго ещё совершеннее, когда Феб отдаёт ему свою лиру, и сатир возвещает олимпийцам:
Пространство вверено с природою живою
Святому атому с душою мировою;
Где войны, там цари; ночь – родина богов;
Свобода, вера, жизнь сильней своих врагов!
Повсюду свет, везде непобедимый гений;
Любовь – гармония созданий и видений;
Насыщен даже волк лазурью неземной;
Я Всё! Я Пан! Склонись, Юпитер, предо мной!”
Очевидно, непобедимый гений – это сам Виктор Гюго, а эти строки - поэтический конспект «Легенды веков», в которой множество действующих лиц, но один герой – род человеческий, что с мощной бесхитростной откровенностью высказывает поэт:
Но какова же суть сей книги: перевод
Времен, гробниц, ночей, восторгов и невзгод?
Она традиция, в которой воля Бога -
Смысл революции, начало и подмога.
Вспоминаются стихи русского поэта Алексея Жемчужникова:
Свободомыслие совместно
С религиозностью души .
Религиозность Виктора Гюго совпадает с его революционностью. Это совпадение представлено в «Легенде веков» Иисусом Христом, восставшим против главной поработительницы человеческого рода, против смерти, за что приговорён к смерти Он Сам.