Когда Вы были кудрявым растрепанным мальчиком около тридцати
Я думала, что сумею вырастить и спасти
Я думала, что увижу Солнце в ладонях гор
Я думала, что мы будем помнить тот разговор
На скованной снегом площади
На краю
У самого доброго города, где я и сейчас стою
И слушаю стук колёс или сердца стук
Что, впрочем, одно и то же,
Если темно вокруг.
Вы помните этот холод и ночь и свет,
Который нам запросто выдали, как билет
Куда-то в иные, но близкие нам миры,
Где толпы скитальцев во времени,
А до земной коры
Дотронутся можно расплавленным языком
И выпить всю магму,
Всю кровь ее с молоком
И выжить. Хотя, казалось бы, жар такой
Что кожа в лохмотья расходится под рукой
Становишься будто каменным, а потом
Всё мышцы и связки раскручиваются винтом
Дыхание будет огненным и сплошным...
Мы смотрим в огонь
И плавимся
И молчим
Поскольку слова излишни. В пещере рта
Такая сладкая, терпкая немота
И сухость и соль. От слез ли, или от снов?
Вы медленно входите в озеро
В реку
В кровь
Вы трепетно и отчаянно пьете звук
Тот самый, что в самом начале был
Там, где рук
Мы больше не прятали.
Там, где теперь одни
Сидим и качаемся, как на воде огни
И кажется, что не выплывем-
Плоть кипит, и взрывы вокруг
Но чайка опять летит
И небо ложится на спину,
Звезды в ряд
Выстраиваются будто бы на парад,
И ночь наступает на пятки,
Глотает нас,
Как кит. Целиком. Укрывает до самых глаз
И гладит и песню тихую нам поёт...
Вы спите. Я тоже. По морю корабль плывёт.