обнаружив дыру в своей середине,
он отправился в путь. чем дальше,
тем больше тяжелел его рюкзак.
он сгибался под бестолковым галдежом
города за спиной. за его пятками
веером складывались ступени.
он пытался собрать свои мысли
и добровольно терял всё,
что уже не имело значения.
осталось без одежд его зияющее нутро.
его взгляд вовнутрь болел.
что-то, словно слово на кончике языка,
зависло на ресницах.
воздух тлел.
дома в городе постоянно
перемещались, наплывая друг на друга.
он не мог вспомнить.
всё валилось на него, будто
из дыры времени.
он прокладывал себе путь
к улице, идущей к нему издалека.
со всех сторон слышалось бормотание,
опознавших его, свидетелей.
они спорили и его слух,
не посвящая сознание,
собирал взволнованные обрывки.
он двигался в прошлое,
что-то говорил, давясь,
потерявшими свою актуальность, словами.
он терял язык и бродил в памяти,
будто ходил по чужой выставке.
всё надо было начинать с начала -
по буквам произносить имя,
издалека, с противоположного тротуара.
но как только он начинал,
преграждала дорогу тень его шляпы.
и каждый раз, когда он чувствовал,
что всё опрокидывается и повторяется,
он задерживал дыхание,
чтоб не дребезжал позвоночник
и не волновалось эхо.
он спешил, только бы достичь той улицы.
он бежал. за его спиной,
одна за другой, потухали лампы.