Пётр, 27 лет, редактор журнала «Насекомые»,
Элиза, без возраста
Ванесса, 25 лет,редактор журнала «Насекомые»
Костя, 25 лет, редактор журнала «Насекомые»
Колян, 28 лет, редактор журнала «Насекомые»
Продавец в магазине, около 40 лет
Полицейский, около 50 лет
Главный редактор журнала «Насекомые» Самуил Григорьевич, 55 лет
Роман, сотрудник редакции журнала «Насекомые»,
Джек, сотрудник редакции журнала «Насекомые»,
Дуня, сотрудница редакции журнала «Насекомые»,
Рыбак и его товарищ, и тому и доугому около 40 лет
Сцена во дворе. Ночь. Темно, пусто. Пётр сидит на скамейке около подъезда.
Пётр. Я люблю тебя... Я люблю тебя. Слышишь? И ни на кого больше не посмотрю. Мы всегда будем вместе, всегда. Пусть ты не можешь родить мне детей, это ерунда. Я тебя такою люблю, Элиза – вот какая ты есть. (Пауза). Правда? (Пауза). Ну вот и хорошо! Я так рад, что тебе приятно меня слушать. Ты одна, одна на всём белом свете никогда не перебиваешь меня. А хочешь завтра в кино сходим? Хочешь? Ты знаешь, я ведь так давно никуда тебя не водил. Да я вообще никуда никогда тебя не водил! Подумать только… Ну, ты же не сильно сердишься на меня, правда? Нет? Немного сердишься? Да я понимаю. Я бы и сам сердился. Уже две недели как знакомы, а никуда не сходили. Всё работа да работа. Давай так: обещаю тебе, что на этих выходных обязательно свожу тебя в кино. Или в театр. Ты куда больше хочешь? Да ты не стесняйся, Элиза, говори.
Полицейский. Молодой человек, объясните же мне, в конце концов, с кем вы тут разговариваете битый час?! Со своей тенью, что ли? Ведь тут, кроме вас, никого больше нет!
Пётр. Со своей девушкой.
Полицейский (освещает фонарём скамейку. Наводит фонарик на куклу размером с реальный человеческий рост. На кукле зелёное платье). Да это же кукла!
Пётр. Не смейте называть её куклой! У неё есть душа, есть сердце. Она любит меня так, что вам и не снилась такая любовь.
Полицейский. Безответно?
Пётр. Ах, нет! Она не скажет вам ни слова. Она вас боится. Она не любит полицейских.
Полицейский. Да она и с вами-то не шибко болтлива.
Пётр. Это она при вас боится говорить.
Полицейский. Ишь ты, какая робкая! Чёрт возьми, да в своём ли вы уме?! Убеждаете себя и других в том, что кукла – живой человек, способный к чувствам! Не стыдно? А впрочем, пускай, пускай… Совет вам да любовь... Не будет вам добра с этой куклой.
Пётр. Нам вдвоём хорошо.
Полицейский. Рад за вас. Особенно за девушку – очень уж счастливая у неё улыбка. Ну, до свидания, влюблённые.
Пётр. Странный тип, мрачный. Завистливый… Да и как нам с тобою не завидовать? Что ты сказала? Ах, нет, не могу, я же уже говорил тебе. Прости. Никак не смогу взять тебя на работу. Сама понимаешь, всё у нас на виду, и гостей там не любят. Дома ведь тоже неплохо, правда же? Что? Тараканы? Ах, извини, но они мне очень нужны. Я пишу о них материал. Поэтому и развёл у себя по всей квартире. Но ведь за ними так интересно наблюдать. А ты… Ты не любишь тараканов? Я не знал. Я думал, все любят тараканов. Я вот их обожаю. А если их под микроскопом разглядывать, то они такие милые оказываются. Люди многого не знают об их сильных сторонах. К примеру, знаешь ли ты, что таракан больше недели может прожить без головы? Пока с голоду не умрёт. Жить может, а есть – нечем… Ну не глупая ли смерть?... Пойдём спать, я что-то подустал. Ты тоже? (Берёт её на руки). Такая ты лёгкая, как пушинка!(Уходит, унося Элизу на руках)
Сцена на работе. Пётр приходит на работу один из последних, почти все уже сидят за компьютерами и печатают.
Пётр. Привет всем.
Голоса. Привет.
Колян. Здорово, Пётр. Слушай, можешь мне косарь одолжить. Я верну, обещаю.
Пётр. Ну ладно, но чтоб вернул... Не забудь.
Колян. Честное слово, верну. И семь предыдущих долгов тоже верну. Я ведь всё записываю, сколько у кого взял, сколько кому отдал. Я человек бедный, но честный. Просто ситуация такая, что врагу не пожелаешь.
Пётр. Я всё понимаю, Колян. Верю, что вернёшь.
Колян. Конечно, верну. Я бы никогда не брал. Просто ситуация такая... Ну, противная очень. Ну никак не могу иначе. Ну хоть ты тресни...
Ванесса. Пётр, ты не мог бы мне помочь одну вещь перенести?
Костя. Давай я помогу, Ванесса!
Ванесса. Да Пётр уже согласился. Правда, Пётр?
Пётр. (Лениво). Да... Ладно...
(Выходят в коридор)
Ванесса. Пётр, а ты ничего не замечаешь?
Пётр. А что я должен замечать?
Ванесса. Ну... Что я постоянно к тебе обращаюсь. Постоянно взгляды на тебя кидаю.
Пётр. Ты намекаешь на то, что втюрилась в меня? (Смеётся). Не - е, это невозможно. Нет, в смысле, влюбиться - то в меня возможно. И даже ещё как! Но моё сердце уже занято другой.
Ванесса. Да нет у тебя никого! Неужели ты думаешь, что я не вижу!
Ты же был таким ярким, весёлым, амбициозным. Уверенным в себе. Месяц назад в кресло главреда метил вместо Самуил Григорича. Что с тобой случилось? Коле Лодочкину вон в долг давать стал, а раньше посылал его, как и все! Он же тупо на водку да сигареты их тратит! Что же за перемены в тебе... Ты стал каким-то другим... И я... я хочу помочь тебе. Хочу вернуть тебя прошлого. Вот пригласи меня на свидание. Сейчас же!
Некстати проходящая мимо пара друзей - сотрудников. Неплохо! А с намм не пойдёшь?
(Ванесса не обращает внимания. Они уходят).
Ванесса. Пригласи, я же знаю, ты хочешь! Я помню, как месяц назад ты делал мне комплименты, всегда вызывался помочь. Ты был в меня влюблён, а я не отвечала взаимностью, потому что хотела узнать тебя получше. Потом я ненароком нагрубила тебе, потому что была в паршивом настроении: мало того, что болела, так меня ещё чуть не уволили тогда. Но я же извинилась, даже дважды. Но теперь ты как будто полностью ушёл в себя и я не понимаю, почему. Что причина этому?
Пётр. Я просто нашёл ту самую, и мне с нею очень хорошо и уютно.
Ванесса. Кто эта «та самая», как её зовут?
Пётр. Элизой.
Ванесса. Красивое имя. (В сторону). Хотя моё куда красивее. (Петру.) А сколько ей лет, чем занимается?
Пётр. Ей... Эээ... Двадцать четыре где-то. Она пока не нашла работы.
Ванесса. Так что же ты не предложишь ей работать у нас? Как раз одно место пустует - после того, как Прохоров уволился.
Пётр. Да ей не нравятся насекомые. Представляешь, ей даже не нравится моя коллекция тараканов.
Ванесса. Как она живёт - то с тобой - ведь у тебя, судя по всему, и в голове их навалом.
Пётр. Ей хорошо со мною.
Ванесса. Ну, а откуда она?
Пётр. Что за дурацкие вопросы? Из Москвы она, в самом центре забрал... В смысле, мы познакомились в самом центре.
Ванесса. Ах, в самом центре. Как романтично. В самом центре... Ну ладно, Пётр. Я очень рада за тебя. Ты вырос над собой и наконец-то нашёл свою судьбу. Что ж, не буду мешать твоему счастью.
(Уходит).
Сцена на улице. Перерыв на работе. Пётр и Костя курят.
Костя. Ну вот как сделать так, чтобы Ванесса поняла, что я жить без неё не хочу?
Пётр. Подари ей домашнего таракана.
Костя. Пфф. Пётр, я же серьёзно... Всё в жизни настолько несправедливо, что просто диву даёшься. Она влюблена в тебя, но в то же время стала безразлична тебе, я влюблён в неё, но ей безразличен я. И подумай только, ну сколько в мире таких треугольников, квадратов, многоугольников и ещё чёрт знает чего! Сколько их было, есть и будет! А сколько в жизни несчастных пар! И представь, что все эти люди страдают только из-за того, что злой рок распорядился так, что они как-то неправильно друг друга полюбили, не в той комбинации, в которой следовало... Поменять бы их местами - и будет им счастье! Всего лишь поменять местами. Разве это так трудно? Вот скажи мне, ты счастлив со своей Элизой?
Пётр. Да, и очень.
Костя. Она, наверное, вкусно тебе готовит.
Пётр. Нууу... Да.
Костя. Наверное, как и ты, многогранная личность.
Пётр. Да... Многогранная.
Костя. Ты же у нас и рисуешь, и на гитаре, и на трубе играть умеешь. А она? Что умеет она?
Пётр. Да не знаю... Я пока как-то не спрашивал...
Костя. А сама она не говорила тебе, чем увлекается?
Пётр. Она... Она чем только не увлекается. Ей всё, всё интересно.
Костя. Ого! Ну, такую девку грех было упустить!
Пётр. Согласен. Только она очень скромна и редко рассказывает о себе.
Костя. Да она просто ангел. Я думал, таких уж давно нет.
Пётр. Ну, как видишь.
Костя. Блин, перерыв закончился! И поесть-то толком не успел... Ну, да ладно. Честное слово, Пётр, с тобою пару минут поговорить - обзавидоваться можно. Везучий ты человек... А я для Ванессы ничто, пустое место. Ну ничего, я своего добьюсь. Пошли?
Сцена дома. Пётр один (Элища в другой комнате). В комнате Петра ужасный беспорядок. Холодильник стоит в прихожей, на нём телевизор. Вплотную к холодильнику стоит открытый шкаф с одеждой. Около окна стоит кровать, она не убрана. На маленьком столе стоят грязные тарелки с остатками еды. По пыльному ковру бегают тараканы.
Пётр. Тысячу раз я, наверное, это переживал.... Женщины меня отшивали сразу, смотря на меня так, как будто я какое-то насекомое, таракан какой-то. Паразит и тунеядец. Последней была Ванесса. Но теперь всё кончено, дорогая. (Пётр идёт в другую комнаьу и приносит оттуда Элизу)
Теперь у меня есть человек, который любит меня и никогда не предаст. Никогда не будет истерить и ломать мне мозг. Никогда не будет у нас ссор, никогда не будет упрёков ни в мою, ни в её сторону, никогда! Если я приду слишком поздно, если я разобью вазу или чашку, если я что-то не смогу сделать, то она всё так же своими милыми, никогда не закрывающимися глазками будет смотреть на меня, понимая, что самое главное - я люблю её, а всё остальное чепуха. В конце концов, не так уж важно, разговаривает она или нет. Да и приготовить я и сам себе могу. Ну, накрайняк в Яндекс. Еде заказать. Это не беда. Зато она готова сколько угодно терпеть моих (берёт с пола таракана, рассматривает). тараканчиков. Ну, беги, куда бежал. (Отпускает). А какие у неё красивые, чёрные глаза... (Звучит романс «Очи чёрные». В это время Пётр продолжает шептать Элизе ласковые слова и устраивает её фотосессию).
Сцена на улице возле дома, в котором живёт Пётр. Пётр и Элиза сидят на скамейке.
Пётр. Ты знаешь, Элиза, вот смотрю я на тебя и думаю - всё в тебе идеально. Ну хоть бы один недостаток какой, но нет. Ты знаешь, я всегда так волнуюсь за тебя - мало ли тебя украдёт кто. Наш мир людей очень, очень жесток, Элиза. Но я никогда и никому не дам тебя похитить, никогда и никому!
Ванесса. О, Пётр, привет! Какая неожиданная встреча!
Пётр. Здравствуй. Ужасно неожиданная.
Ванесса (осматривая Элизу). Так это и есть твоя девушка?!
Пётр. Да. И я люблю её.
Ванесса. Да ты просто спятил!
Пётр. Почему?!
Ванесса. Ты не понимаешь? Ты влюблён в неодушевлённое существо? Блин, да это прикол какой-то! Ладно, признаю, это довольно смешно. Ты у нас с чувством юмора, оказывается.
Пётр. Почему прикол? Она чудесная девушка.
Ванесса. Ага, чудесная! Ещё бы настоящая была - и вообще идеал! А знаешь, я поняла. Мне тоже, наверное, надо себе куклу - мужчину, и я буду счастлива. И так каждому человеку. А то зачем эти беготня, ссоры, ревность, измены, скандалы?! Надо жить легко: двадцать первый век на дворе.
Пётр. Верно.
Ванесса. Жаль, что она тебе ни слова ласкового не скажет.
Пётр. Я и без слов понимаю, что она меня любит.
Ванесса. Ты даже не понимаешь, что выдумал это!
Пётр. Я не выдумывал, она... Всегда добра и ласкова со мной.
Ванесса. Да ты что? И верна тебе, и не ревнует тебя ни к кому.
Пётр. Именно так.
Ванесса. Послушай, Пётр. Самое глупое, что можно делать с жизнью - это бояться её. Бояться и из-за этого упрощать донельзя. Жить сложно очень увлекательно и интересно. Пусть сегодня ссора. Зато завтра, глядишь, прекрасное примирение. Живой человек может рассердиться, накричать на тебя, зато он может сказать «я тебя люблю». И ты когда-то тоже очень хотел мне сказать эти слова.
Пётр. А теперь - нет! Теперь я не хочу! Мне нравится жить так, как я живу: без всякой суеты, истерик, перетягивания одеяло в кровати!
Ванесса. Перетягивание одеяла в кровати! Господи, что может быть увлекательнее, чем это! Ты совершенно сошёл с ума. Как же мне помочь тебе, как тебя спасти? Знай, Пётр. Я спасу тебя. Пока не знаю, как, но спасу, и ты будешь благодарен мне.
Пётр. От чего меня спасать? От чего?! Скажи мне!
Ванесса. От себя самого.
(Уходит).
Пётр. Да не обращай внимание, Элиза! Всё у нас будет хорошо. На субботу я взял билеты в кино. На какой-то фантастический боевик. Ты как относишься к такому жанру? (Пауза). Вот и я точно так же думаю. Ты считаешь, что Ванесса говорит глупости? Согласен! Полные! Но ты не бойся её, хорошо? Не бойся!
Сцена в доме Ванессы. Ванесса, её брат Иван и лучшая подруга Ира сидят за столом и разговаривают.
Ванесса. Послушай, Ира, ну я так дальше не могу. Не хочу жить без него, а он всё никак со своей куколкой не наиграется. Я ведь понимаю, что это временно, но сил моих больше нет.
Ира. Ну нахера он тебе такой? Я понимаю, будь у него бабла много, а так - чё с него взять -то? Ведь он уже псих, и тебя такой же сделает.
Ванесса. И всё-таки, Ира, Ваня, помогите мне.
Иван. Давай ещё раз, Ванесса. Ты договариваешься с Петром о встрече. В назначенное время ты и Ира подбегаете к Петру и просите его о помощи, после уводите его, уведомляете меня об этом, в это время подбегаю я и краду оставленную на скамейке куклу. А после он влюбляется в тебя, так?
Ванесса. Ну, вроде того. Он поймёт наконец, что Элиза - лишь плод его ненадолго разыгравшегося воображения. Поймёт, что жизнь его без меня совершенно не имеет смысла. Потому что он любит меня, но боится признаться в этом и мне, и себе.
Иван. Ладно, я готов помочь. Хотя и мне это не то чтобы больно нравится.
Ира. Да на кой чёрт он тебе сдался?! Найди другого чувака, нормального!
Ванесса. Любовь - штука необъяснимая. Ему же на кой - то чёрт сдалась эта кукла.
Ира. Ты уже его к кукле ревнуешь. Да ты с катушек съехала, Элиза!
Ванесса. От истинной любви ещё не так съезжают.
Ира. Ладно, я помогу тебе, но знай, что добром эта херня не кончится! Ещё и психолуха ему оплачивать придётся! Чур не я!
Ванесса. Ну, хватит ёрничать, Ира.
Ира. Ну ладно. Молчу. Но ненадолго.
Сцена в парке. Пётр кормит Элизу мороженым, но у него ничего не выходит.
Пётр. Тебе не нравится мороженое? Прости, я не знал. (Вытирает ей губы). Ну, тогда я съем второе. (Ест). Скажи, а ты работать у нас не хочешь? (Пауза) У нас немаленькие зарплаты... Всё равно не хочешь? Ну и ладно. В принципе, у тебя такие маленькие запросы, что нам с лихвой хватает на двоих. Погоди... Да ты никогда ничего у меня не просила! Никогда ничего не просила! Ах! (Целует её). Ну что ты за прелесть! Ведь любая девушка чего-нибудь просит: одна - сводить её в ресторан, другая - свозить в Италию, третья - денег, четвёртая - ммм... Много денег. А ты... Ты ничего у меня не просишь, никогда. Как это здорово. Ты так скромна. Но тебе, наверное, жутко не хватает романтики. Я исправлюсь, Элиза, обещаю, я исправлюсь. Сейчас сюда подойдут Ванесса с сестрой. Зачем-то им надо со мною встретиться. Зачем, интересно? Ох и не нравится мне это. Чего они все хотят от меня, почему не оставят меня в покое! Ты знаешь, они как будто не считают тебя за человека, и это так раздражает! Как это не человек - когда есть глаза, нос, уши, рот, руки, ноги... Конечно, ты не разговариваешь, но это потому, что ты особенная. Элиза, я клянусь тебе, что мы будем очень счастливы!Вот чем хочешь - клянусь! Я сделаю тебя самой счастливой девушкой на свете! Мы построим себе рай при жизни - рай, в который никого не пустим. Тебе никогда не будет больно, Элиза. Ты будешь плакать только от радости.
Ванесса (подслушивает за большим деревом). Когда-то он мог говорить это мне! Мне! Он говорит это мне!
Пётр. У тебя всегда будет всё, что ты ни пожелаешь. А у меня всегда будешь ты - и это, одно это делает меня счастливейшим на свете человеком!
Ира (тоже за деревом). Вот дурак!
Ванесса. Как приятно мне слышать эти речи! Ведь он говорит их мне, мне!
Пётр. Мне достаточно смотреть на твои глаза - и я так счастлив, Элиза!
Ванесса. Ира, ведь эта Элиза так похожа на меня!
Ира. Интеллектом? Соглашусь.
Ванесса. Нет, внешне! Он любит меня, любит! Пора выходить.
Ира. Ну, недаром у меня незаконченное актёрское образование.
Ванесса. Пётр, Пётр!
Ира. Скорее! На помощь!
Ванесса. Скорее!
Пётр. Да что случилось?!
Ванесса. Моему брату нужна помощь, срочно, сейчас же!
Пётр. Но я же не врач.
Ванесса. Ты можешь очень помочь мне.
Пётр. Да чем же?
Ира. У тебя совесть есть?! Помоги нам сейчас же! На разговоры нет времени!
Ванесса. Скорее, идём! Скорее! Он там, возле дома!
(Пётр поднимает Элизу).
Ванесса. Ах, быстрее! Оставь её здесь!
Пётр. Но...
Ира. Уж поздно, улицы пустые, никто не пристанет к ней, не бойся.
Пётр. Ох, ну ладно, хорошо. Только очень быстро. Элиза, жди. Я сейчас, я мигом.
(Бегут «на помощь». Иван подбегает к Элизе, останавливается).
Иван. Кхе-кхе... Позвольте познакомиться. Меня зовут Иван. Можно просто Ваня. Пойдёмте немного прогуляемся вдвоём. (Берёт Элизу). Вот каждая бы так соглашалась!
(Убегает).
Пётр. Ну и где он? Где твой брат, которому так нужна помощь?
Ванесса. Нету. Ушёл...
Ира. Видимо, ему стало лучше, и он пошёл домой.
Ванесса. Я сейчас позвоню ему. Я...
Пётр. Что за спектакль вы тут устроили?! Назначили встречу, хотели мне что-то важное передать! В итоге прибежали с криками о помощи, совсем меня запутали! Моя помощь вам, как вижу, больше не нужна, я пошёл. (Уходит, через полминуты слышится душераздирающий крик). Элиза!!! Элиза!!!! Где она, где?! Кто её украл?!
Ира. А может, сама ушла? Нашла кого побогаче.
Пётр. Это вы, это всё вы подстроили! Какой я дурак! Всё это из-за вас!
Ванесса. Пётр, да ты чего...
Пётр. Ненавижу вас! Ненавижу! Презираю всей душой!
Ира. Ой-ой-ой, подумаешь, игрушку у мальчика отняли.
Пётр. Да хватит называть её игрушкой! Хватит! Пусть, пусть даже игрушка, но намного лучше многих, многих людей! Зачем вы две влезли в чужую жизнь? Зачем влезать в чью-то жизнь, пусть даже она смешна, нелепа, ну и что?! Любая жизнь смешна, ибо в конце концов приходит когда-нибудь к концу! Почему вы не даёте жить мне так, как я хочу - вы, чужие мне люди!
Ванесса. (в сердцах). Это я-то тебе чужая!
Пётр. Куда вы дели Элизу?!
Ира. Она изменила тебе. С моим братом. (В сторону, Ванессе). Чёрт, как бы он Ваньку теперь не побил. Поверит ведь. Поганый мой язык!
Пётр. Где она? Куда он её унёс?!
Ванесса. Он выбросил её в реку. И её мощным течением Элиза была унесена далеко - далеко - туда, где её теперь не найти.
Пётр. (Чуть не плачет). Что же вы сделали! Что вы натворили! Ведь её же не вернуть теперь....
Ванесса. Пётр! Зачем тебе эта кукла? Ну для чего?
Пётр. С ней я был счастлив, а теперь просто повеситься хочется.
Ванесса. Не переживай ты так. Первые дни тебе будет сложно принять новую жизнь, а после привыкнешь.
Пётр. Не привыкну.
Ира. Да не парься. Привыкнешь. Найдёшь себе настоящую, живую женщину, а не это чучело. Вы будете ссориться из-за всякой херни, ты будешь думать, что она спит с соседом, она будет думать, что ты спишь с соседкой... И первое, и второе , скорее всего, будет ложью, но что поделать, любовь - такая херня, может и в могилу загнать. Вы будете ругаться из-за каждой ерунды, иначе сдохнете со скуки. Затем у вас родятся дети, они, конечно, вырастут, и будут делать вам обоим больно, очень больно, порою даже охереть как больно, но зато порою, раз в году, они вас будут чем-нибудь радовать.... Потом женятся дети, потом у вас появятся внуки, и они также будут делать больно и вашим детям, и вам. И так всё и будет повторяться и повторяться, потому что кто-то очень важный когда-то ударил кулаком по столу и сказал нам, что нехер по-другому жить. Вот и вся правда жизни тебе в двух словах. А секс -куклы эти нормальному чуваку нахер не сдались, в толчок слитое время. Сечёшь?.. Ах, какую же херь я говорю - и нихера непонятно зачем. Но я ж женщина - мне простительно.
Пётр. Нет, я... Я не хочу... мне надоело быть частью стада. Я не хочу быть, как все. Посмотришь на влюблённые парочки, на семьи, и всё у всех почти одинаково, разве что у кого-то похуже, потому что или денег меньше, или дети сильнее доводят, или болезни, или ещё что. Я это у чужих - то людей наблюдать устал. А каково будет точно это же видеть у себя! Нет, я был поистине спокоен с Элизой. Мне было с ней интересно. Она же из другого мира. Неживого, но в то же время... Живого. Не знаю, как объяснить... вы считаете, что я сошёл с ума. А может быть, наоборот - все поголовно сумасшедшие, а я один - нет! Все люди - ненастоящие как будто! Все живут по одним и тем же законам и боятся хоть немного отойти от них. А потом жалеют, что не отошли - ведь жизнь - то прошла! Но представьте себе, сколько на свете несчастных людей! Каждый из них имеет возможность выдумать свой мирок - мирок, в котором он или она счастливее, чем есть - в котором человек принц или принцесса, герцог, известный артист, любимец дам, известная балерина, путешественник. И пусть создаёт, и пусть другие говорят про это: «тараканы в голове», но они же не мешают никому! Я был счастлив с Элизой. Вам просто не понять этого, потому что вы такие же, как все кругом - глупые и жалкие.
Ира. Слышь, чёрт, ты за трёпом-то следи!
Ванесса. Оставь.
Ира. С чего это?
Пётр. Вы точно такие же - серая масса, живущая так, как написано. В наш век так легко быть высмеянным - о, как вы боитесь этого злорадного смеха! Как вы боитесь стать для кого - то смешными и глупыми! А я не боюсь. Мне всё равно. Пускай смеются. Лишь бы не плакали. Ах, Элиза... Элиза...
(Уходит).
Ира. Нет, ну не чудик ли?
Сцена в магазине.
Пётр. Здравствуйте.
(Продавец в солнцезащитных очках и с длинной чёрной бородой. Переключает радио, но везде максимально дурацкие песни).
Продавец. Привет!
Пётр. Помните, месяц назад...
Продавец (Не давая Петру вставить слово). Парень, я не помню, что было минуту назад. Ну, ритм жизни такой, понимаешь. Насыщенная жизнь. Я даже не помню, как ты вошёл. Так что не надо мне этих «месяц», «год», «семь лет», «семнадцать лет». Я только две вещи помню: как меня зовут и кем я работаю. А больше мне ничё и не нужно знать. Да и это я иногда забываю, благо дочка есть, напоминает. А остального не помню. Где родился, не помню, где учился, не помню, где мой дом, не помню, женат ли... Не помню. Так и живу. Хорошая жизнь, каждому такую желаю! Так зачем пришёл - то? Говори.
Пётр. За куклой, точно такой же, которую я брал месяц назад.
Продавец. Послушай, парень. Что месяц назад привозили - то месяц назад и купили. У нас залежавшегося товара не бывает, сам знаешь. Работаем на результат. Мы великая фирма, известная. Таких ответственных и трудолюбивых работников, как у нас, не только в Москве - во всей России нет! Меня ещё дед мой приучал: работа прежде всего! Вот я и пашу, как сивый мерин. (В то время, как продавец говорит, Пётр осматривает товар - кукол много, но похожей на Элизу нет). Кто больше работает, тому больше платят! А то некоторые говорят: ой, нам платят мало, нам не хватает ни на что! Так вы работайте усердно, и на всё вам будет хватать! Мне вот на всё хватает. Потому что я усердный. Я старательный. Но в школе, кстати, я был троечником. Хотя не всегда. Как по бабам стал ходить в старших классах, вот и скатился. Ну так это же природа мужская, против неё не попрёшь. Но это ничего, это ерунда всё. Оценки школьные вообще ничего не значат. И медали золотые, и красные дипломы - всё это так, своё самолюбие потешить да перед родными выпендриться пару раз. А сейчас всё-таки работа у меня на первом месте. Семьёю я обзавёлся - и словно меня кто-то подменил! Нет, ну а что тут теперь? Теперь крутись, как белка в колесе! Ведь надо, чтобы все были сыты, одеты да обуты хорошо. Дочке семнадцать, поступать скоро. Она не знает, куда, на кого... К этому - как его - ЕГЭ? Даже не начинала готовиться. Если поступит, то на платку, скорее всего. Ну, ладно, батя оплатит. Лишь бы поступила - а там, глядишь, может, мужика богатого найдёт... Тоже как вариант. (Пауза). Вот... Какую же пытку для ушей крутят по радио! Ну вот что это такое? (Переключает). А это? (Снова переключает и смеётся). А это - вообще! На кого, блин, рассчитано! (Выключает радио). Н -да... Вот так и крутят эту попсу день и ночь. Нет бы что-нибудь великое, вечное!
Пётр. Значит, такой же куклы больше нет?
Продавец. Ну да, конечно, у нас всё в единственном экземпляре! Нельзя же так, чтобы у двоих человек были одинаковые куклы! Они же чокнутся, если нечаянно узнают об этом! Странный ты, ну посмотри других кукол. У нас выбор не большой, а очень большой. Каждый находит себе игрушку по вкусу.
Пётр. У этой как будто нос сломан....
Продавец. Починим.
Пётр. Эта как будто три дня не ела....
Продавец. Накормим.
Пётр. Эта больно старая.
Продавец. Омолодим.
Пётр. Эта как будто алкоголем или наркотой балуется.
Продавец. Отучим.
Пётр. Нет, мне нужна только Элиза. А таких у вас нет. Нет таких нигде...
Продавец. Каждая кукла уникальна, как и каждый человек. Но зато к нам постоянно завозят новых кукол! И у нас очень хорошие продажи - лучшие по Москве. Мы фирма, работающая на результат. Мы - фирма с большой буквы! А ещё мы держим очень низкие цены. Да мы иногда... Да мы иногда себе в убыток работаем. А куклы такой, как тебе надо, больше нет. А зачем тебе две, другу подарить хочешь, что ли? Подари другую.
Пётр. Не две - одну. Прошлую у меня украли.
Продавец. Ну и дела пошли. Уже кукол не всем хватает! Но ты не расстраивайся, авось и найдётся твоя прошлая кукла - их же не так сложно не заметить! Это же всё-таки экзотика, можно сказать. (Пётр выходит из магазина, но продавец этого не замечает и продолжает болтать без умолку). Тут главное поверить в себя, собраться и начать искать! Не найдёшь - ну, значит, не судьба, наплюй. Живи как ни в чём не бывало! Я вот так и живу. Я фаталист. Это очень удобно и хорошо. От меня всё равно ничего не зависит, нет, ну, что - то зависит, конечно... К примеру, стиралка недавно сломалась, починить надо - а кто, как не я? Я же мужчина, я же глава семьи! Я и стиралку починю, и холодильник в прошлом году починил. Жена мастера вызвала, тот сказал: «Починке не подлежит». Выбрасывать хотела. Пришёл я - и починил! А где, интересно мне знать, учился этот мастер? Если вообще где - то учился. Тоже мне, починке не подлежит! Ещё как подлежал! Вот такое у нас образование в стране... Не везде, конечно, но очень много где. Нет, ну какую же ерунду, какую же полную ерунду крутят по радио! Да я пьяный и стоя на голове лучше спою! Зуб даю! А этот где... (Оглядывается). Ушёл! Вот тебе и постсоветское воспитание. Ни тебе «спасибо», ни «до свидания», нихрена. Ты дослушай сначала, а после уходи.
Пётр в своём доме один.
Пётр. Девятый день я без Элизы, и жизнь отвратительна и пуста. Она проходит совершенно бессмысленно. В поисках Элизы я обходил весь город, я все подъезды объявлениями обклеил. И ничего. Я не могу её вернуть - от неё остались только тёплые воспоминания, и больше ничего не осталось. Стадо людей без разбору топчет тех, кто захотел быть вне его... Затоптали и меня. Они хотели сделать меня нормальным, таким, как все. Но я не хочу быть, как все. Я не хочу жить с ними. Я хочу жить с Элизой - или вовсе не хочу... (Открывает ящик стола и достаёт оттуда охотничье ружьё). Вот и закончилось всё. Больше никаких людей, никакой жизни и любви. И ничего больше. Ничего больше... Ничего больше!
(Застреливается).
Сцена в доме Ванессы. Ванесса ,Иван и Ира. Ванесса плачет, Ира довольно спокойна.
Ванесса. Нет, я не верю в это. Неужели это правда?
Иван. Всё-таки псих он был. Если уж из-за куклы так.
Ира. Да поехавший. Если не «полетевший». Мы тебе говорили, Ванесса. Хорошо, что общество от таких очищается.
Ванесса. Да что вы такое говорите! Псих не псих, а живой человек! А я убила его! Убила! Ведь это всё из-за меня, из - за меня одной! Какой ужас!
Ира. Не бойся, не посодят. За самоубийство несёт ответственность только совершивший его.
Ванесса. Но как же так... Я думала, он сильнее. Умнее. Я и подумать не могла. Даже мысли такой не было, что он убьётся. Ах, это ужасно, ужасно! Я любила его - и до такого довела своей любовью! Я хотела его спасти, я хотела сделать его счастливым, а сделала трупом! Это такой ужас, такой грех!
Ира. Да ладно, подумаешь, я знаешь, скольких так довела. Ну я стерва ещё та, конечно, ты-то божий одуванчик по сравнению со мной.
Ванесса. Зачем я вас в это втянула? Какая же я бессердечная!
Иван. Да брось, Ванесса, ты ни капли не виновата. Мало ли психов вокруг. И он был всего лишь один из них. Не стоило вообще с ним общаться.
Ванесса. А может, это я сделала его психом? А потом добила? Он меня любил... Однажды букет цветов на восьмое марта подарил. Другим сотрудницам - ничего, а...
Ира. (Встревает). А чё это другим ничего?
Ванесса. ...а мне - такой красивый, нежный букет. Если бы он пригласил меня на свидание, я бы не думая пошла. Но он стеснялся как будто. А теперь - вот. Покончил жизнь самоубийством.
Ира. Да, дурак! Из - за такой херни , что смешно просто! Когда бы не было так ... жалко. Жалкий человек был, и даже смерть жалкая. Ванесса, ну харе себя мучить уже. Вся зарёванная сидишь, смотреть тошно, ей - богу! Иди умойся, причешись, помолись, если хошь, и забудь ты наконец про этого дурака, из детства не вышедшего. Его именно такой исход и ждал.
Ванесса. Но я ведь его любила, понимаете вы? Любила! Я так виновата! Просто чудовищно! Безумно! Ох...
Иван. Да он сам себя довёл до такого! А может быть, он вообще из-за другого убился!
Ванесса. Он оставил предсмертную записку. Там он признавался Элизе в любви. Она окончательно стала для него живым человеком. А я убила Элизу. Он любил Элизу, а я не понимала этого. Я думала, он играет, думала, что он так выпендривается передо мной! Элиза была для него любовью всей жизни, а я помешала их счастью... Из - за меня умер человек. Человек, которого я любила. И что теперь рассуждать, псих он или нет, когда его больше нету в живых. Ах, какой кошмар! Чёрт дёрнул меня испортить ему жизнь! Испортить и прервать! Зачем мы вообще работали в одной редакции?!
Ира. Судьба.
Иван. Злой рок.
Ванесса. Я пойду покурю. Одна. Оставьте меня в покое.
Сцена в редакции.
Главный редактор. Дорогие товарищи! Я ненадолго собрал вас по одному важному делу. Впервые за довольно продолжительное время у нас жуткий недобор сотрудников. Всё произошло с удивительной, я бы сказал, невероятной быстротой. Мы потеряли троих сотрудников. Покойный Пётр, как вы знаете, застрелился, Ванесса не выходит из психиатрической больницы, а Константин уволился и уехал жить за границу.
Колян. (Тихо, коллеге). Он очень страдал из-за Ванессы. Потому и уехал подальше от горя.
Главный редактор. Попрошу не перешёптываться! Так вот. Если через неделю - две не найдётся хотя бы одного нового сотрудника, то журналу придётся на какое-то время закрыться. Не бойтесь, это временно, пока мы не найдём новых сотрудников. Если у кого-нибудь есть безработные и ладящие с компьютером люди, то скажите - быть может, это именно тот, кто нам нужен. На этом я вас отпускаю. Хороших вам выходных.
Голоса. Спасибо! И вам, Самуил Григорьевич!
(Главный редактор уходит).
Роман. Эх, опять зарплату небось урежут!
Джек. Что делать, времена такие нынче.
Колян. Да ладно вам, чуваки! Вы что, забыли! Пятница же! Выходные! Давайте веселиться!
Голоса. Давайте!
Джек. Вот умный ты человек, Колян!
Роман. Идёмте в бар сегодня! Дуня, ты с нами?
Дуня. В другой раз.
Роман. А другого раза не будет, я в прошлый раз предупреждал.
Колян. И в позапрошлый раз предупреждал! А ты всё несогласна да несогласна!
Дуня. Нет, не пойду, ребята, я же не пью.
Роман . Ну что ж такое! Опять ранен и убит! Ты об этом ещё пожалеешь, Дуня! (Все смеются и веселятся).
Заключительная сцена. Берег возле реки. Элиза лежит на берегу, вынесенная на берег волной. Её подбирает рыбак.
Рыбак. Ух - ты, ничего себе... какая красивая! Кто ж тебя в реку - то кинул и зачем? Небось всю рыбу нам распугала! А знаешь, ты мне нравишься...
Товарищ рыбака. Да оставь ты её. От этих кукол, так сказать, многие с ума сходят. Я буквально на днях в газете о таком случае читал. Жил один, так сказать, парнишка, в редакции работал, о насекомых писал. Не жизнь, а сказка: сиди и пиши о бабочках, гусеницах, жучках и тараканах. А застрелился. И поводом этому была потеря такой вот, так сказать, куклы. Так что брось ты её лучше обратно в воду от греха подальше. Кто её знает, что она захочет с тобою сделать. Мне всегда старший брат говорит: «Ты делаешь преступление, когда время, которое можешь потратить, так сказать, на родных и близких людей, тратишь на бесполезную ерунду».
Рыбак. Эх! (Бросает). Жаль. Красивая... А впрочем, староват я для такой. Да и темпераменты у нас разные. Давай лучше рыбу дальше ловить. А вообще знаешь... Я тут подумал после твоих слов... Тётю бы навестить. Я к ней не ездил...Сколько? Уж шесть лет! Подумать только... (Вскакивает).
Товарищ рыбака. Ты куда собрался?
Рыбак. Лови сегодня один. К тёте съезжу.(Рыбак убегает)
Товарищ рыбака. Ну... Ладно...
(Товарищ кричит ему вдогонку: "Привет передавай"! Остаётся удить один, задумчиво смотрит на Элизу).
Товарищ рыбака. А красивая, конечно... Но, так сказать, убиться из-за подобной! Глупость... А впрочем, ведь мы все... Ведь мы все делаем глупости (в течение довольно продолжительного времени смотрит на Элизу). Как страшно!
(Занавес).