А будь мы в Ярославле и Ростове,
Иль в Кракове в недружной Польше,
В ногах валяясь, я прошу простого,
Простого лишь - любить меня побольше.
На вас же щурясь - дух мой богател,
Скрипел, искрился ржаво-красным,
Не слеп, но спутал деву в наготе,
Наготу весеннюю с капризным маслом.
А днями табаком дыша, и табаком в ночи,
Умывался дымом вечер топкий,
Не слеп, пускай я, на закате том шкварчит,
Капризов нагота в чугунной сковородке.
На вас же щурясь - дух мой богател,
Скрипел, искрился, да в дыму тонул,
Позволь распять себя в сковороде,
С маслами раскаленными впитать чугун.
В ногах валяясь Вам, на русском и на мове,
Извольте, Пани, небо перхоть крошит,
И звезды эти в Ярославле и Ростове,
Лишь просят ласково : любить его побольше.
Лишь просят: вымой рыжей сажи,
На старой маминой сковороде,
А звезды в Ярославле мягко скажут:
Он беден, но душою богател.