"Когда умолкнут все песни,
Которых я не знаю,
В терпком воздухе крикнет
Последний мой бумажный пароход:
«Гуд-бай Америка – о,
Где я не буду никогда,
Услышу ли песню,
Которую запомню навсегда? »
" Последнее письмо ".
По следу апрельских мелодий плывут корабли,
Пытаясь найти слабый отзвук той песни из детства,
Что прахом не стала. Уснула и дремлет внутри
Метелью сечёного, но не убитого сердца.
Февральской картечью расстреляны тёплые сны.
Любимая сказка томится в тюремном подвале.
Ты хочешь, как в детстве, услышать напевы весны,
Не веря, что юность минула. Иными мы стали.
Прощание с юностью не отмечал календарь,
Его не заметили ветры - паломники странствий,
Сумел распознать по незримым приметам февраль,
Что с каждым апрелем всё тише мелодии счастья.
Всё глуше аккорды. Минорней трезвучья судьбы,
И кажется, будто минуло полсотни столетий...
Мурашки по коже от визга писклявой трубы.
Возвышенный слог заменили собой междометья.
Где мальчик, что был очарован апрельской весной,
Мечтавший о доблести, подвигах и героической славе?
Неужто душа навсегда породнилась с зимой,
Забыв о весеннем, задорно-порывистом нраве?
Ищу его след средь обломков уставшей мечты,
Блуждаю среди переулков домов обветшалых,
Бесплодно плутаю по топям и рвам пустоты,
Присев отдохнуть на пенёк, выдыхаю устало.
Мой старый корабль не выдержит новых штормов.
Потрёпанный яростным ветром, он просится в гавань -
Зализывать раны, припомнив былую любовь
/Её лицемерной игрой до сих пор он отравлен/.
А маленький мальчик, влюблённый в апрельскую новь?
Вчера был ребёнком. Сегодня серьёзный и мудрый.
Однако в душе, как и прежде, резвится Любовь,
Пусть годы прошли... Он такой же апрельский и юный!