***
Скорбью пропитана Ангельская аллея,
Детских имен на гранитной табличке не счесть,
Как оправданье найти тем, кто, их не жалея,
Бросил снаряд, хладнокровно отправив на смерть?
Детям бы жить, познавая весь мир без остатка,
Радовать маму и папу, любить страну.
Но только блестит на солнце Донбасса оградка
У каждого Ангела, пережившего эту войну.
Недруги точно ответят за все преступления,
За каждое детское сердце, что жизни лишили,
Не будет ни милости им, ни пощад, ни прощения,
А лишь вороньё, что слетится к их «братской» могиле.
***
Она не знала жизни без войны.
И первый класс окончить не успела,
Когда снаряд из вражеской страны
Направлен на нее был из прицела.
Пылал автобус тысячью огней
И заживо сжигал дончан невинных.
Тогда и Маша с бабушкой своей,
Не чуя зла и не прикрывши спины,
Сидели мирно, ехали домой,
В окно смотрели на Донецк весенний,
А в голове и мысли ни одной,
Что не успеют попросить спасенья…
***
Еще пять имен на Ангельской смерти Аллее,
На сердце им точную враг «начертил» мишень.
Им рано пришлось повзрослеть и стать смелее,
И жить, не зная, наступит ли завтра день.
За что этих крох беспощадно лишили детства
И жизни забрали в столь юном расцвете лет?
Но знайте, кто с нами воюет, живя «по соседству»,
Тем за деток и за страну будет жесткий ответ.
***
Они могли бы нарисовать эту жизнь
В ярких красках, с синим небом и облаками.
Но на глазах их рушились этажи
И пролетали снаряды над крохотными головами.
Положит мама игрушки на пустующую кровать,
Ей больше некому перед сном поправлять одеяло.
А детки могли бы всю жизнь свою нарисовать,
Но успели пожить так мало…
***
Лежит на зеленой траве
панамка с каплями красными,
Не быть ей уж на голове
Малышки, убитой фугасами.
Десятый лишь месяц ей шел,
Волосики русые. Кирочка…
И телом тогда, и душой
Их с мамой связала ниточка
кровавой лавины ракет,
Осколки от вражеских «Градов»
Отправили вмиг на тот свет
«Мадонну» из Горловки с чадом.
Стирая с лица земли
Городок и его мирных жителей,
Оставляли по локоть в крови
Руки мнимые освободители.
***
Любил я математику и книги и был домашним мальчиком всегда.
В тот день нам не сказали о блицкриге и что в мою семью придет беда.
С мамой и сестренкой шли мы с рынка, был жаркий август, солнечный денек,
Через блокпост домой вела тропинка, все было хорошо, но тут хлопок…
Очнулась мама после нападения, и ужас тут же взял ее в тиски,
Лежал я весь в осколочных ранениях, стекала с тела кровь, как ручейки.
Мне было бы сейчас примерно двадцать, я шел бы также с мамой и сестрой,
Малую я тогда <ну, если вкратце>, спасти сумел, от пуль закрыв собой…
***
Я сегодня с папой ехал на такси,
Вдруг меня пригнуться папа попросил,
Взрыв. Машина — сито. Папы больше нет.
А я в машине «скорой» прибыл на тот свет.
Я не помню боли, просто жил — и нет…
Мне бы прыгать в школе в мои 8 лет.
Что же будет с мамой? Как она без нас?
Ты прости мне, мама,… нас с отцом не спас.
***
Мам, а сколько было бы мне сейчас?
Я считать тогда ещё не умел.
Почему в тот день свет так внезапно погас?
Кто наставил на нас прицел?
Ты меня отведёшь ещё в детский сад?
Я с Сережкой хочу играть.
Мам, а правда, что дети не попадают в ад,
И теперь меня Ангелом звать?
Две тысячи десятый год рождения,
Две тысячи пятнадцатый — конец…
На маленькой плите изображение,
Лежит в земле совсем еще юнец.
Вонзились в его крохотное тельце
Осколки минометов от «своих»,
Ах, сколько б еще лет стучало сердце,
Но ритм навсегда в груди затих…
***
И снова выстрел, и вновь осколки
Летят сквозь тело. Мальчонке — два.
Гулял в любимой своей футболке
И только начал учить слова.
Успел лишь выкрикнуть: «Мама, больно»,
А после возглас замолк в огне.
Еще малютка, чтоб добровольно
Лишиться жизни за долг стране.
Цикл стихотворений, посвященных погибшим деткам Донбасса