Что эта боль рождённому из нее состоять! -
Из молниеносных лезвий, из кольчатой арматуры
Торчит меж сдавленных ребер незримая рукоять
И ядом сочатся раны на точках акупунктурных
И только скальное сердце, как вверенный артифакт
Несётся к заветной цели с мятежностью пелигрима
Ведь каждый помнит из детства, что в сагах, песнях, стихах
Лишь в жерле вулкана плавится все, что неуязвимо
Пусть этот камень исчезнет! Потрескается, сгорит
Пусть с адской болью отходят ороговевшие плиты
Нежнее бабочки крыльев то, что стучит внутри
Оно мне нужно живым, горящим и непокрытым
Что мне души изломы - справить да залатать,
Подвыпрямить все кривые, почистить, что заржавело
Чего же ради? Я слышал, что близятся холода
И дело в тебе.
В тебе.
В тебе испокон все дело.
Спадают на грудь, не тая, кристальные льдинки слез
Боль индевеет на окнах прозрачною бороздою
Дождись меня, умоляю, я ведь почти что донес
Пиалу с живой водой, и сердце - почти живое
Ты сильный, я знаю, можешь. Сражений твоих не счесть
Ты не сдаешься - пусть даже победами не похвастать
Ты скажешь, ты можешь сам, да только зачем, зачем?
Отныне не нужно "сам", лишь "я" и "с моим участием"
Залатано, отшлифовано, налито, обновлено -
Готово принять все удары, что мир тебе заготовил
А если вдруг пошатнусь, то не страшно - подправим вновь,
И если кольнет внутри - не страшно, начнем по новой
А ты недоумеваешь: к чему мне весь этот грим,
Зачем рукоять в груди под роскошью тканей прячу;
Я нежно беру твою руку: живое, бьется, смотри!
Вся вечность - ничтожный срок, чтоб долг этот был уплачен.