Отрыдала тучка боль в подушку,
Став внезапно облаком, как вата.
Кромки вдруг повисли непослушно,
Прежние уже великоваты.
Равнодушьем штопала прореху,
Мокрые глаза не поднимая.
Ведь, похоже, вовсе не до смеха,
Коли тяжесть выпала такая.
Стала, словно детская игрушка,
Мягкий, белый, крохотный комочек.
Прежняя игривость хохотушки
Помещаться больше в ней не хочет.
Стала вдруг задумчивой, серьезной.
Словно за периодом цветочным
Наступил другой период, слезный.
И расстаться с ней уже не хочет.
Что же в ней осталось от былого…
Может быть глаза, как два тумана?
Только смотрят вниз все время строго,
Где упреки слышны постоянно.
Серая белесость, растворяясь,
Словно дымка, следует за тучкой.
Что ей посоветовать не знаю.
Может статься, так оно и лучше…
* * *