Я никогда не умирал с такой тоски
С такой безжалостной, безбрежной, безобразной
Но ныне я со всех сторон зажат в тиски
Пустой болтливостью, распущенностью праздной
Нет больше силы, чтобы руки не сложить
И, прекратив сопротивление, не сдаться
Нет смысла бодрствовать — ведь не для чего жить
Засну, забыв о том, что надо просыпаться
Кто слишком много на себя рискует брать
Тот вряд ли сможет избежать кровопролитья
Я не желаю, не желаю умирать!
Но как хочу, но как хочу себя убить я!