На жёлтом фоне чёрный лес,
Храм равнодушия и лжи,
Здесь от обугленных костей
Исходит нестерпимый смрад.
Передавил тяжёлый крест
Оплот истерзанной души,
Сюрреализмом затхлых дней
Всё чаще нагнетая страх.
Так неподъёмна благодать
В покрытом золотом плаще,
Где под копытами дрожит
Земля истерзанных дорог.
Что невозможно угадать,
В какую попадает щель,
Под щит просовывая меч
Полуживой забытый бог.
Торопит время по прямой,
Но запредельна глубина.
И тонет сумасшедший мир
В грязи отравленных болот.
Утягивая за собой
В объятия жертвенного дна,
Загоны превращая в тир,
А жителей в ненужный скот.
Уничтожая весь посев,
Не разделяя на круги,
В горниле ядерных печей
Сжигая истины зерно.
От безразличия очерствев
Под гнётом каменной руки,
Отдав на волю палачей
Рулетку жизни в казино.
Здесь ставка чистая душа,
А тело лишь побочный груз.
И от судьбы не убежать,
Как не старайся, не хитри.
Не нужно никого спасать,
Раз мир и так гниёт без чувств,
На жёлто-синей простыне
Держа подмышкой костыли.
Стоит ничком сгоревший лес,
Пеньками без своих корней,
Что даже вороны гнездо
Сложить не могут на ветвях.
В холодном сумраке небес
За чередой потухших дней,
Лежит проклятие веков
На грубых выжженных камнях.
И хочется писать углём
На чистом взрощенном листе,
Перебирая имена
Тех, кто остался за бортом.
Чтоб даже проливным дождём
Их след не смыло на песке,
Оставив не заросший шрам,
В душе израненной огнём.