Изжить бы всё, что высекла пером,
чтоб ничего здесь не напоминало,
как жжёт печаль, как ноет под ребром,
бурлит в тисках сердечного канала
её родное имя – синь небес,
прозрачное, бескрайнее, живое.
Она не возвращается к тебе,
но прорастает по весне травою,
зелёной дымкой обнимает лес,
ложится лунным светом на подушку.
Её стихи, что ты хранишь в столе,
тебе нещадно вспарывают душу,
и каждый раз всё глубже и острей
её слова вонзаются под кожу.
Болит закат, сжигая на костре
последний шанс из прочих невозможных.
Стереть бы дни, холодные, как сталь,
отчаянно пропитанные ею.
Но вот стихи – бери, дыши, листай,
о важном и не сказанном жалея,
опять в себе надежды не найдя,
перебирая память по крупицам.
Стучат секунды каплями дождя
и просят никуда не торопиться,
седое водяное полотно
струится между будущим и прошлым.
И кто бы знал, что всё предрешено,
что раньше жизни этот жребий брошен,
и ты навеки помнить обречён
её глаза, движения, улыбку.
Ты был бы рад не думать ни о чем,
но каждый шаг – без права на ошибку,
и снова путь расходится по швам,
куда идти – до боли не известно.
Осталось верить, что она жива,
иначе крику яростному тесно,
иначе страшно, горько и темно,
внутри молчания немеют звуки.
Но сколько слов, подвластных ей одной,
бумажным сном тебе ложатся в руки,
пульсируют в предсердиях, поют
морской волной, лесными голосами.
Так жарко просыпаться на краю
и вглубь себя смотреть её глазами.
Играет ночь фигурами теней,
сбегает время стенками колодца.
Порвать бы то, что связывает с ней.
Но между строк всё кажется – вернётся...
01.06.2023