Вот бы с Поплавским мне поговорить.
Но где он? Ни ответа, ни привета.
В кастрюле пустоты устал варить
я искры из души ушедшей света.
Разъединяет время, как тюрьма,
лишь перестук проносится по стенам.
А я уже почти сошёл с ума,
все медленнее кровь течёт по венам.
Май на пороге, но холодный май,
и солнце прокажённого не греет.
Но ты людей и солнце не замай.
А ночью лунный серп все мысли сбреет.
Я «лишний человек», как говорил
тому два века промелькнувший критик,
и не одну страницу уморил,
пока чахоткой из России вытек.