Был в Карфейской долине чудесный олень
С жемчугами в ушах, с позолотой в рогах;
Он стремительно бегал бесшумно, как тень,
По высокой траве на зелёных лугах.
Он людей не боялся, и к ним подходил,
Позволял им погладить по шее себя;
И его сын царя, Кипарис, приручил.
Подружились они там, друг друга любя.
На широкой поляне задорно резвясь,
Он с любимым оленем подолгу играл;
Забирался на спину ему, и, смеясь,
По цветущей долине на нем разъезжал.
В жаркий полдень от зноя укрылся в кустах
Истомленный олень, и в прохладе лежал,
Но случайно охотился в этих местах
Кипарис, и его средь листвы не узнал.
Ловко бросив копье, он оленя пронзил
И метнулся в кусты, чтоб добычу узреть,
Но когда увидал, что любимца убил,
От тоски захотел вместе с ним умереть.
Неутешного горя не смог пережить
Бедный юноша и на колени упал,
К небу руки простер и стал бога молить,
Чтобы вечную грусть на земле ему дал.
И свершился тогда роковой приговор:
Он из жизни земной незаметно ушёл,
Стройным деревом стал кипарисом с тех пор,
И навечно скорбящую участь обрёл.
Появился у греков обычай потом:
В память тех, кто, отжив, в мир иной уходил,
Вешать хвойные ветки у входа в их дом
И сажать кипарисы у свежих могил.