Проснулась рано, на рассвете,
Еще будильник не звенел,
Квартиры питерской панели
Затихли в мрачной полутьме.
В границе дня и блеске ночи
Час расставания с дремотой,
С тяжелой ватной головой
И грузным телом, сон окончив,
С чуть слышным скрипом
Встав на пол ногой,
С постели поднялась досрочно.
В одной льняной ночной сорочке
Ступала по полу босой,
При тусклом свете от лампадки
Передвигалась к душевой.
И в ежедневном ритуале
С омовением руки
У умывальника прижала
К лицу струю живой воды.
Какая ясность, чистота
Обвила нежный ум и скрылась..
От капель протерев глаза,
Душой всей зеркалу открылась.
От отражения замерла,
Отпрянула назад она,
Рукой хватаясь за края.
Летело на пол в ванной мыло..
В зеркальной плоскости стекла,
Пока оно не помутнело,
Глядела прямо внутрь себя,
Но запотели зеркала
И измерение закрылось.
От боли заболела голова
И ясное сознание уплыло.
Внутри пожар, горит душа !
Переполняли ощущения,
От чувств огня обожжена,
Истощена от впечатлений.
Ей одиноко, вся горит,
Сначала жар, потом знобит!
Сжималось сердце до предела.
Был слышен громкий стук в груди,
Куда в жестокости любви
Воткнулся нож закаменелый.
По венам лился яд любви,
Ладонь под страхом онемела.
Ее истерзанное тело,
Свернувшись тихо на полу,
Вновь лицезрело наяву
Забытое израненное время.