Круги рисуя и квадратики,
В одной мы связке не по моде.
И оловянные солдатики
Стоят не в сказке на комоде.
И полон смуты и тревоги
Не так, как все гардемарины,
Один солдатик одноногий,
Влюблённый в куклу балерины.
Океаническая акватория.
Пробарражировал бомбардировщик.
Не поэтическая тут история,
И не случайно сердце ропщет.
Когда не взвешены решения,
Они трагически влияют
На те взаимоотношения,
Что всю систему накаляют.
Уже качается в ансамбле ось,
И мир нам видится не так тот,
Где получается расслабленность
Межгосударственных контактов.
Познавший значимость биткоина,
Криптовалютчик счастлив, в общем.
Но смотрит мир обеспокоенно
На тучи и бомбардировщик.
Слышны из храма песнопения,
А бездна пламенем грозится.
И боже, дай ты нам терпения
В пожар войны не погрузиться.
Вся нечисть мутная оскалится,
И Гога выползут с Магогой,
Свершится если апокалипсис
На трупе истины убогой.
Страшны не эти воплощения
При неизбежности мучений,
А странные перемещения
С горой взаимоисключений.
И вся бесстрастная окалина
На постиндустриальном фоне
Потомкам Авеля и Каина
Нужна не больше, чем иконе.
Не внове вроде дирижировать
Творцу оркестром душ заблудших.
Но пусть не будет барражировать
Бомбардировщик не из лучших.
Отступят беды окаянные
В игре убийственной без правил.
И снова в ложки оловянные
Мы пехотинцев переплавим.
Свинец кому-то слаще пончика,
Не в том фатальная оплошка.
Всё для солдатиков закончится,
Где мать у них большая ложка.
И ею мы развалим логово,
Где смерть и нет любви в помине.
И не оставим одноногого,
Чтоб не сгореть ему в камине.
2024