Анатолий Филиппович Павлов

«Поэзия – сестра родная тайны»

С Анатолием Павловым связывает меня почти полувековая дружба. Началась она в пору нашей полуголодной студенческой юности в несладкие 50-ые годы, когда последний сухарь делился нами на двоих; позже были полуночные бдения с нескончаемыми разговорами при робком свете семилинейной керосиновой лампе, тускло освещавшей крошечную каморку в сумрачном, глухом дагестанском ауле, где он учительствовал и куда я несколько раз приезжал к нему погостить; было тревожное ожидание писем с Кубы (на полтора года забросила его в такую даль армейская служба), а после возвращения оттуда и по сей день – постоянная переписка и непрерывные встречи 2-3 раза в год.

Но где бы ни жил и чем бы ни занимался Анатолий Павлов, никогда не оставлял он литературного творчества. В поэзии видел он не средство самоутверждения, она была для него самой жизнью, единственным способом с наибольшей полнотой и силой выразить свои самые сокровенные мысли и чувства, преодолеть бессмысленный хаос окружающего мира, разобраться в самом себе и других людях.

«Поэзия – сестра родная тайны», - говорится в одном из его стихотворений. Разгадать эту тайну и пытается он в своём творчестве. Его стихи – плоды не только внезапно всколыхнувшего душу вдохновения, но и результат упорного вдумчивого труда, они глубоки по мысли и чувству, их отличает прозрачная ясность, пронзительная лиричность и, как правило, филигранность отделки. Модные ныне модернистские ухищрения: поиски заумной оригинальности, холодная рассудочность – не привлекают его; путеводным маяком была и остаётся для него русская классическая поэзия с её человечностью, способностью к состраданию, нравственной чистотой.

Анатолий Павлов никогда не был беспечным баловнем судьбы. Жизнь не раз немилосердно пробовала его на излом: не понаслышке знает он, что такое боль невосполнимых утрат, из которых самой трагической для него стала потеря дочери Ирины, врача-педиатра, матери двух маленьких девочек и оттого, что «всё больше дорогих теней на дальнем берегу маячит», на его стихах последних лет лежит тень глубокой печали и нескончаемой тревоги. И тем не менее, он умеет благодарным быть судьбе за те светлые мгновения в прошлом, когда она давала ему возможность почувствовать, что «жизнь – это праздник красоты», за то, что не позволила душе превратиться в «заболоченной совести омут».

В стихах его ощущается неуклонное стремление к гармонии с миром и в то же время трагическое понимание невозможности этой гармонии, ибо мир раздроблен на мелкие осколки, которые никому уже не соединить в единое целое. И невольно то здесь, то там прорываются тревожные нотки, потому что прочно угнездился «в сердце гулкий неуют», и лучше не обольщаться, лучше не верить в иллюзорную оттепель, не раз уже обманувшую. Неизменна одна лишь скромная красота родных мест, которую он не мог забыть на чужбине: и «кленовый лист, прилипнувший к стеклу», и «горький степной полынок» ставропольских степей, и быстротечная картина летнего утра с туманом над речкой.

Не только в стихах, но и в прозе Анатолия Павлова «словам тесно – мыслям просторно», она так же поэтична, как и его стихи, так же добра и гуманна.

Не сомневаюсь в том, что новая книга избранных стихов и рассказов заинтересует вдумчивого читателя, умеющего ценить настоящую литературу.

Иван Аксёнов,
Член Союза писателей России. 2004 год

Написать личное сообщение    Добавить в список избранных