Не праздничное

Алексей Баскаков: литературный дневник

День защиты детей учреждён в ноябре 1949 года в Париже
решением конгресса Международной демократической федерации женщин.
Впервые отмечался в 1950 году.
Эта подборка стихов никак не укладывается в официально-праздничный формат. Она не создаст Вам лирического настроения, но может заставить задуматься…
Наталья Жердецкая
https://www.stihi.ru/2009/06/08/2736
20 июня 1941, Севастополь


«Учиться нужно, это я не спорю.
Но все-таки каникулы – нужней!
Нас мама привезла с собой на море –
На двадцать восемь лучших в мире дней!
Теперь я самый-самый загорелый!
И Витька тоже! Друг – почти родня!
Мы камешков набрали черно-белых!
Мы будем в шашки! Мам, ты за меня?
Он выиграл, смотри – четыре дамки!
Давай до парапета - кто вперед?
Ну, мама... Ну, зачем нужна панамка?
Я что тебе, детсадовец? Ну, вот…
Давай, уж шарфик повяжи в придачу…
И кружева пришей на рукава…
А, это… я с качелей… неудачно…
Ой, мама! Это Витька виноват!
Ага, нечестно – драть ребенку уши!
Я ж не нарочно кубарем слетел!
Вот буду сам отцом и этим… мужем –
Не дам жене наказывать детей!
Кошмар – зеленка! Это же так больно!»



Смеется мама, на коленку льет...





Красавец Ганс танцует с юной фройляйн.
Он только завтра сядет в самолет.


Алексей Баскаков
https://www.stihi.ru/2009/05/19/1545


День защиты детей
Бабушке, Анастасии Ефимовне,
сохранившей двух сыновей,
посвящается.



Взорвалось лето Сталинградской битвой...
На хуторе, далеком от боев,
Прикрытом артиллерией зенитной,
Не стало ни сорок, ни соловьев.


Когда в дома германец начал целить,
То, по совету опытных солдат,
На огородах бабы рыли щели*
И при налетах прятались туда.


Прикрыв детей своим дрожащим телом,
Хватая воздух пересохшим ртом,
Они нас защищали неумело...
А праздник этот выдуман потом.


* Щель - узкое углубление в земле,
служившее укрытием от взрывной волны и
осколков авиабомб и снарядов


Эллионора Леончик
https://www.stihi.ru/2015/07/04/8843


Не смотри...


Не смотри в ту сторону,
не смотри...
Что тебе та девочка -
пепла горсть.
Что тебе какой-то там...
Углегорск,
заживо обугленный
изнутри?


Кто тебе та женщина -
просто крик...
На своих бы глянула -
сплошь погост.
Что ж ты задыхаешься? -
У-гле-горск...
Выйди вон из памяти,
покури...


Что тебе те нелюди -
не достать.
Нет свинцу заплакать бы -
плачет воск:
там что ни селение -
Углегорск...
На руинах ангелы -
больше ста...


Не смотри в ту сторону,
а не то
возлюбить потребуют
палачей...
Чей дневник из погреба? -
да ничей.
Кто над хатой облаком? -
да никто...


Ольга Старушко
https://www.stihi.ru/2017/11/20/11257


Блиндаж


Да что же это, люди, как же так?
Три русских школьника приходят в бундестаг
и говорят про страшную войну.
И в ней, войне, винят свою страну.


Вчера не праздник был и не парад,
а перелом, начало поворота:
и в контрнаступленье Сталинград
рванул орудиями, чтоб поднять пехоту.


Об этом телевизор ни гу-гу,
как будто мы тогда сдались врагу.
И “Сталинград” никак не выговорит власть -
как будто мы теперь готовы пасть.


Зато про бундестаг - ажиотаж,
про бредни о солдатах не спасённых.
…А в Севастополе вчера нашли блиндаж
времён второй геройской обороны.
Бульдозер вскрыл: тут обновляли парк,
заложенный вокруг мемориала.
А в нём, внутри, всё сохранилось так,
как было после месяцев атак,
когда рвалось, пылало и стреляло.


Своих детей, которые войну
хотят понять, сюда приводят люди.
Своих артиллеристов помянуть
и рассказать про залпы их орудий
по немцам, приходившим убивать,
про выдержку и доблесть, чувство долга
бойцов, ещё не знавших - отступать
придётся нам, держа за пядью пядь,
покуда в спины не задышит Волга.


Ещё вдали не разглядеть рейхстаг.
Ещё не скоро там взовьётся флаг.
И Паулюс пока что не зашёл
в его неназываемый котёл.
Блиндаж на склоне как разверстый рот,
как замерший во времени приказ.
И в нём навечно сорок первый год,
и каждый год, когда стреляют в нас.


А школьники вернутся в Уренгой.
Нет, их не проклянут и не осудят.
Не скажут каждому: отныне ты - изгой,
в музеи, к памятникам - больше ни ногой,
в глаза смотреть не смей приличным людям.


Но ведь они втроём не с потолка
свалились на потребу бундестагу.
Так чья руководящая рука
им выправляла на проезд бумагу?


Кто наставлял и кто слова вставлял,
чтоб их произносили, выступая?
Как незаметно подошли мы к краю:
Великая О-те-чес-твен-на-я
убита насмерть. Есть Вторая Мировая.


В лесах, полях, болотах, блиндажах
лежат не найденные до сих пор, лежат.
Теперь, выходит, им лежать во лжи?
Бульдозеры ломают блиндажи,
и на горячий, на ревущий свет
выходят все, кого на свете нет,
поскольку были произнесены слова,
что враг их и не думал убивать.


Встаёт контуженный и насмерть обожжён,
встаёт расстрелянный, заколотый ножом,
и кто с ранениями, кто без рук, без ног -
хрипят: не на того напал, сынок.
И горек их вопрос, и страшен глас:
ты сожалеешь об убивших нас?
Мы не за то, сопляк, отдали жизни,
чтобы за наших правнуков взялась
вся кодла, что тоскует о нацизме,
о свастике, эсэсовском кресте
скулит, сапог вылизывая панский,
и так же брешет яростно о тех,
кто убивал в Донецке и Луганске.


Когда они придут, ты, сволочь, сдашь
и Сталинград, и Крым, и тот блиндаж?




Другие статьи в литературном дневнике:

  • 01.06.2018. Не праздничное