Станислав Лем из интервью.

Валентина Томашевская: литературный дневник

...меня хорошо понимают и уважают в Германии, Франции, России определенная категория людей.Все, конечно, сегодня лучше, чем было при Сталине и после него, в этом нет никаких сомнений, но все-таки не так, как, мне кажется, должен жить человек.У меня есть ощущение, что все, что я должен был сделать (давно уже разменял девятый десяток), я сделал. Книги, которые я написал,- 31-томное собрание моих сочинений...-Ну да.(смеется). Но я никогда об этом не заботился., это получилось само собой.
... И еще очень важно - не питать иллюзий. Когда их нет, то легче прожить жизнь и исполнить свои надежды. Я написал самые ценные для меня вещи в 60-у годы, это было связано с трудностями высказывания, с прогнозами на будущее.
...Я убежден в том, что книги умирают, литература умирает - 95%, даже больше, книг живут в своем поколении, а потом их читать перестают.
- А ваши книги останутся среди 5%?
- Не знаю, я не Шекспир. Да и его сегодня не очень читают.
- 31 том собрания сочинений. Вы удовлетворены тем, что написали?
- В большей степени, но не полностью.Я начал писать научную фантастику, потому что должен был как-то существоать. Это было профессией. Вот вы, например, понимали, что я писал фантастику, чтобы уйти от социализма, от той действительности. А при первой возможности стал от фантастики уходить. Вот вы вспомнили "Провокацию"- это же никакая не фантастика.
-"Сумма технологии"...
- Конечно. Но если бы я не писал фантастику, то мои серьезны вещи никогда не вышли бы в мире такими тиражами.



Другие статьи в литературном дневнике: