Сергей Пагын
http://stihi.ru/2008/06/10/1740
Смерть, как мальчика,
возьмет за подбородок.
«Снегирёк… щегленок… зимородок… -
скажет нежно, заглянув в глаза.
- Ну, пошли со мною, егоза».
И меня поднимет за подмышки,
и глядишь: я маленький – в пальтишке
с латкою на стертом рукаве,
с петушком на палочке, с дудою,
с глиняной свистулькой расписною,
с мыльными шарами в голове.
А вокруг – безлюдно и беззвездно…
Только пустошь, где репейник мерзлый.
Только вой собачий вдалеке.
Только ветер дует предрассветный.
И к щеке я прижимаюсь смертной,
словно к зимней маминой щеке.
Отверстый свет
Вирель Андел
* * *
Отверстый свет, исполненный листвой,
смычками трав, ветвей тоскою тонкой, —
ещё без нас. Безмолвный и пустой.
На фронте называется «зелёнкой».
И дождь возводит храмы из воды —
здесь каждый может лету помолиться
за тех парней, за тёмные пруды,
хранящие увиденные лица.
Но я — о нас. О ножницах портних,
срезающих издержки воскрешенья
с кричащих очертаний вещевых,
с окошка твоего и отраженья,
в котором за спиной хлопочет мать,
и с ней отец — в руках свистульку вертит,
и мама говорит:
— Пора сажать
живые виноградники для смерти.
Отец ей:
— Глянь, свистулька-то пуста.
В неё бы речь,
да пересохло в горле.
Он достаёт пустыню изо рта,
а мать ему протягивает поле.
И повод найден, чтобы у окна,
где майский жук переплывает блюдце
и тишина подробна и точна,
не говоря ни слова, оглянуться.
© Copyright: Вирель Андел, 2023
Свидетельство о публикации №123052902825
Другие статьи в литературном дневнике:
