Бывают, знаете, народы-переселенцы и народы-кочевники. Когда они встречаются в пути, то и не отличишь, и те едут, и эти. Но разница в том, что у переселенцев дом есть, пусть он покинут или они к нему возвращаются, или собираются строить новый. Они в пути временно, даже если это время растянулось на пару тысяч лет.
У кочевников есть только идея дома, а его самого не будет, даже если они где-то отстроятся и осядут. Посмотрите на фото цыганских хором, это же в чистом виде идея дома, и живой человек туда неловко вписан. Сидит себе и не совсем понимает, как этим пользоваться, пусть и всё у него, как у людей. Вещей ошеломительно много, ни одна из них ему не нужна, просто положено для достоверности. Уют не умеет, хотя всё вроде собрал для него.
Удивляется каждый раз, когда по адресу его находит письмо или посылка — я что, серьёзно тут есть? По-настоящему живёт, пока в путешествии, а если зачем-то застрял на одном месте, ведёт себя странно: готовит всякую дрянь, много врёт на непонятном языке, открывает дверь наружу, помолившись на всякий случай — никогда точно не зная, Африка там, Иванисовка в снегах или другая неведомая земля, горящая под ногами.
Одет тоже кое-как, потому что ни в чём не уверен, господин он или нищий, приехал или всё ещё в пути, молод или остепенился, жив или сам себе снится, задремав по дороге из одного мира в другой.
