Пришлось мне недавно одну вахтершу смещать с «директорской» должности на её вахтерское место /в школе, где учится младший сын/. Не обошлось даже без помощи директора, т.к. никак не хотелось вахтерше ограничивать свои полномочия. Взрослые могут за себя постоять – есть силы и жизненный опыт. А детям это сделать почти невозможно.
Вспомнилась история из детства. Наверное, это был четвертый класс. Мы учились во вторую смену и после уроков дежурили /мыли полы/ в классе по двое – как сидели за партами. Я сидела с Алешей /был он второгодником, трудно ему было учиться, и поэтому учительница его ко мне посадила – чтобы не отвлекался, и чтобы я ему помогала, если попросит/. И вот вечером мы остались убираться в классе. А т.к. уроков в нашем классе в этот день было много, в школе уже никого: только мы да еще тетя-уборщица, которая моет коридоры. И случилось так, что потеряла уборщица свою швабру – то ли забыла куда поставила, то ли забыла где оставила – неизвестно, куда она делась. И пришла ей в голову мысль, что это Алеша швабру ее украл и куда-то спрятал. Пристала она к нему как клещ: отдавай швабру и все тут. Он ей и так, и эдак – не брал. А она не верит. Тогда она пошла в наступление: взяла Алешин портфель и сказала, что отдаст, когда он ей швабру вернет. Мы не знали где ее швабра и не знали что делать – школа пуста, заступиться за Алешу некому. Поискали мы с ним швабру по коридору – не нашли. Делать нечего, сидит Алеша в школе, портфель у уборщицы, уйти не может. Мой портфель у меня, но я тоже уйти не могу, оставив его одного. Темно уже на улице, родители должно быть давно с работы вернулись. Не знаю, сколько мы там просидели, помню, что долго. Наконец, видим: уборщица идет довольная, со шваброй – нашла пропажу. Отдала портфель, и мы, наконец-то, смогли уйти по домам. Вернулась я домой поздно, родители давно уже волновались. Сказала им, почему так сильно задержалась. На следующий день мама пошла в школу к директору, та во всем разобралась, вызывала по очереди нас с Алешей, спрашивала как было дело. « У тебя же портфель не забрали, почему же ты домой не пошла?» - спрашивает. А я и ответить ничего не могу на такой вопрос: мне даже в голову не пришло, что так можно – вместе же дежурили, и швабру вместе не брали. «Молодец Ваша дочка» - сказала директор маме – «Не бросила товарища в беде». Как-то она эту уборщицу тогда наказала.
И не вспомнила бы я этот случай, если бы не другой. Это было уже в восьмом, и вроде бы с Алешей я уже не сидела, и даже вряд ли вообще общалась с ним в классе. Я тогда уже жила далеко от школы, ездила на трамвае. И вот однажды Алеша вдруг ни с того ни с сего после уроков вызвался меня проводить. «Мне на трамвае ехать, далеко» - я была уверена, что он передумает, он-то жил около школы. Но это его не остановило, поехали. А с трамвайной остановки еще и идти далеко. Весна, на асфальте лужи разливанные, грязь – новый строящийся микрорайон, в котором стройка еще не закончилась. И вот дошли мы до такой большой и глубокой лужи, что не пройти никак, и обойти негде. «Как же мы перейдем?» - говорю. А Алеша мне: «Я тебя на руках перенесу». Я опешила, и представилось мне, как он тащит меня через лужу и от тяжести роняет. Поэтому я наотрез отказалась. Лучше уж я сама промочу ноги, чем кто-то уронит меня в лужу. Так я рассудила в свои 15 лет.
Сейчас я, наверное, не была бы столь категорична, да вот только с тех пор никто не предлагал перенести меня на руках через лужу.
Эх, где мои 15 лет…
