Хрентефря. Полицентоны
бродил я восторженный юный
в сибирских растоптанных чунях
в садочке у Семирамиды
построенном над Пропонтидой
а может и над Вавилоном
но это мне всё до Тулона
морщинистая Клеопатра
в объятиях нежного Сартра
качала свою Навсикею
рождённою от Бармалея
а рядом качал Навсикаю
Ахилл антипод Менелая
возможно она не рожала
но мне это всё до кинжала
пронзившего грудь Арчимбольдо
за пару паршивеньких сольдо
подброшенных злобной Деметрой
к убийству достойного мэтра
вспотел я как Янь из Цианя
а может как Инь из Жуиня
сюда я забрёл после пьяни
с таланливейшим Феллини
он в Лете мутузил Харона
хламидою пропылённой
а может то был не Феллини
а Шива четырестарукий
и нежил Харонову спину
чесалочкою из бамбука
и в Лету поплёвывал Кришна
на мирно дремавшего Вишну
я чуни сносил до предела
кальсоны отдал Боттичелло
и молча ушёл из Аида
любить ярославскую Лиду
http://www.stihi.ru/2011/01/14/14
Привязали мне петарду между ног,
ну и дёрнули, засранцы, за шнурок!
Им то весело, а мне то каково --
после взрыва не осталось ничего!
Место гладкое, и трещина на нём,
мне теперь штаны с ширинкой нипочём,
только сидя отправляю я нужду...
То ли дело было раньше -- на ходу!
Трынды-брынды, балалайка и свисток...
Что-то я от этой шутки занемог,
да и женщины косятся на меня:
был мужик, а нынче полная херня!
Я засранцев тоже тех подстерегу,
оборву им всё, что можно, на бегу,
буду рядом до упаду хохотать:
тоже писайте вприсядку, ити мать!
-- Побрила ли ты ноги, Дездемона,
И смазала ли всю себя сиропом,
Чтоб я губою жаркой, воспалённой,
Тебя зацеловал до самой попы?
Следи за плотью и не пахни потом!
Да буду я входить в тебя с охотой,
Как в ласковую шлюху из борделя,
Что приходилось мне не раз метелить! --
-- Ах, Гамлет мой!.. прости… то бишь Отелло,
Для бурной ночи я помыла тело
И даже там, где твой чернявый пальчик
Ведёт себя как непослушный мальчик,
Подёргивая струны у гитары,
Прошедшую дорогу в абортарий! --
Вот ночь пришла, затеплились лампады
Над городом Севильей, над Гренадой,
Над Лондоном, Парижем и Мадридом;
Наездник на верблюде с умным видом
Берберит по пустыне Калахари,
Ища оазис, чтоб с бабьём и баром.
Зачем? Об этом автора спросите,
Он распустился облаком в зените,
Наматывая строки на вертлюгу
Ночных часов со стрелкой нижней к югу.
Прорезалось внезапно вдохновенье,
Отрезав путь к желанью и хотенью,
В постели затуманилась Одетта,
В халат из лунной сеточки одета.
А автор свой гудок на полшестого
И пишет о любовях мавра злого,
Свою загнав за швы, заплатки, складки
И не раздвинув ждущей бабе пятки…
-- Отелло! – восклицает Дездемона, --
Что ты стоишь коленопреклонённо,
Исследуя побритые подмышки,
Словно тушёнку с незакрытой крышкой?
И не пора ли пальчик сунуть в чрево
Благоуханной и раскрытой деве,
Ради которой Гамлет где-то как-то
Чуть не столкнулся с парочкой инфарктов? --
Шекспир не прав, душа своих героев!
Читателю я драмы перестрою
И хвастуна Отелло тут же брошу
С опухшей пьяной мордой на порожек.
А Дездемоне пусть красавчик Гамлет
Шлифует ноги и по-датски мямлит…
На этом всё. Хорошего здесь мало.
Плохого тоже ни хрена не встретишь.
Одетта под суконным одеялом
Храпит, забыв свой полюбовный трепет,
И мышь крадётся к мышеловке с сыром,
Презрев любовь и автора с Шекспиром!
http://www.stihi.ru/2009/01/09/1467
Другие статьи в литературном дневнике:
