Булат Окуджава. Парижская фантазия
У парижского спаниеля лик французского короля,
не погибшего на эшафоте, а достигшего славы и лени:
набекрень паричок рыжеватый, милосердие в каждом движенье,
а в глазах, голубых и счастливых, отражаются жизнь и земля.
На бульваре Распай, как обычно, господин Доминик у руля.
И в его ресторанчике тесном заправляют полдневные тени,
петербургскою ветхой салфеткой прикрывая от пятен колени,
розу красную в лацкан вонзая, скатерть белую с хрустом стеля.
Как стараются неутомимо бог, Природа, Судьба, Провиденье,
короли, спаниели и розы, и питейные все заведенья,
этот полдень с отливом зеленым между нами по горстке деля...
Сколько прелести в этом законе! Но и грусти порой... Voil;!
Если есть еще позднее слово, пусть замолвят его обо мне.
Я прошу не о вечном блаженстве – о минуте возвышенной пробы,
где возможны, конечно, утраты и отчаянье даже, но чтобы –
милосердие в каждом движенье и красавица в каждом окне.
Другие статьи в литературном дневнике:
