Данила Давыдов - противоречивая фигура в литератур
Данила Михайлович Давыдов (род. 24 августа 1977, Москва) — российский поэт, прозаик, литературный критик, литературовед, редактор.
Родился в Москве. Окончил 1504-ю гуманитарную гимназию (1994) и Литературный институт им. А. М. Горького (2000, семинар прозы Руслана Киреева). Далее окончил аспирантуру Самарского государственного педагогического университета (научный руководитель Ю. Б. Орлицкий), кандидат филологических наук (диссертация «Русская наивная и примитивистская поэзия: генезис, эволюция, поэтика»). В 2009 г. поступил в докторантуру при кафедре русского языка Московского педагогического государственного университета (предполагаемая тема диссертации: «Русская поэзия 1930-60 гг. как социоязыковой и социокультурный феномен»). Научные интересы — история русской литературы XX—XXI вв., сублитературы и примитив, теория литературы, философия науки, социология культуры, социолингвистика, семиотика текста и общая семиотика, теоретическая и практическая антропология. Давыдов — постоянный участник конференций, посвящённых современной (и не только) литературе. Его статьи опубликованы в журналах и в многочисленных научных сборниках.
Как поэт Данила Давыдов сформировался в общении с представителями неофициальной поэзии советской эпохи и с неформальными молодёжными литературными группами середины 1990-х годов. Своим литературным учителем он считает Генриха Сапгира
Данила Давыдов, родившийся в 1977 году, - тип дорвавшегося до печатного станка графомана. Он производит миллионы текстов, густо переживая, похоже, сам механизм литературности, радость и странность этой деятельности: слова сочленять и предавать их тиснению. Он пишет стишки (от миниатюр до циклов и "сюит"), прозу (от крошечных рассказиков до повестей), публицистические статьи, книжные аннотации (в "Русском Телеграфе" писал), отчеты с литературных мероприятий в "Литературной жизни Москвы", полуритмизованные изложения событий минувшего дня и пр., и т.д. Пишет посвящения друзьям и сочинения "памяти" Бродского ли, хомяка ли), вставляет в стихи фрагменты записной книжки, перелагает своими словами исторические и литературные сюжеты. Организует литературный салон в нехорошей квартире на Садовой, составляет сборник стихов на день рождения поэту Воденникову, участвует в акциях типа "Обойный гвоздик в гроб концептуализма", издает журнал "Шестая колонна", типа посвященный целиком маргинальной культуре: в общем, оттягивается так, что мало никак не покажется.
Выглядит анархически и до неприятного длинноволосо (в шевелюре может прятаться отравленная пилюля, ну или там вошь), имеет на лице то излишне мученические глаза, то кривую усмешку.
Автор удивляющей повести "Схема линий московского метрополитена": о метро, вроде, писать стыдно после всех этапов его культурологизации (это типа с одной стороны, а с другой - вставления в хоррор-контексты: крысы там мутанты, Люк Бессон с группой сербских террористов прячется), но Данила сочинил неожиданную экзистенциалку: о том, как человек загружается в подземку в половине шестого утра и скачет там по веткам до половины первого, или во сколько у нас метро закрывается, испытывая при этом интенсивные, но невнятные чувства.
Литература Давыдова вообще кажется, как бы это загнуть, умозрительной, конспективной, проективной: будто не совсем тексты, а их схемы, макеты действующие в натуральную величину. Мне в них не хватает жаркости переживания и яркости мира: но за счет этой выхолощенности, может, и создается сила впечатления - мир у Данилы холодный, слякотный, осененный крылами безнадежности и беспощадности. Все в нем происходит более-менее зря. Ни тебе Бога, ни тоналя какого. Смерть там точно неизбежна.
Книжки (тоненькие сборники стихов и прозы): Сферы дополнительного наблюдения (Москва, 1996) Кузнечик (Москва, АРГО-Риск, 1997), "Опыты бессердечия" (Москва, АРГО-Риск, 1999).
Данила Давыдов Стихи из Нижнего редактор - Данил Файзов
***
всё разрывается, теряется и гибнет
нет ничего и жизнь не удалась
стоишь однако ровно и спокойно
а вот и нет ругаешься и плачешь
или вот так спокойно всё темно
прохладно может быть а может просто холодно
нет всё равно стоишь сидишь лежишь
терзаешься вопишь и материшься
и плачешь и опять-таки орёшь
смотри вокруг вокруг иная жизнь
стоят сидят лежат рыдают
и носом хлюпают и сопли утирают
ты никому не сделал ничего
***
пусть смерти нет но я её боюсь
ну то есть ненавижу и любуюсь
непереходный, ты наводишь грусть
а переходный – даришь робость
в ней нет ведь ничего
в ней много слов пустых
в ней множество ничьих,
опустошенных шкурок
и соблазнительных
но подлых мечт
давай дерзи, придурок
да будешь вечн
соси фальшивый леденец
попискивая, птенец
пока сияющий венец
гниет, недорог
***
завтра никакого алкоголя
успокоился и всё
ничего, что тут такое:успокоился, и всё
подведены итоги
и глупо гомонить
незрячее сырое
но хочет тоже жить
будет свет в конце тоннеля
будет некое оно
будет нечто-в-самом-деле
подлинное, не чмо
не полюбит не погладит
но и бросится навряд
в нем важнейшая из деталей –звукоряд
покажется и скроется
а ты станешь трезов
вот оно что зависимость –
нет, вольница
с тормозом без тормозов
за пределами мира
живёт настоящий
Вот Так
но и это не факт
не знаю иначе подумать как
и с кем подписать контракт
***
пока энергия распада
тебя незримо стерегла
мы было рады, ты был рады
и прочий зимний листопад
а вот когда уже туда уж
и прочий замуж невтерпеж
тогда действительно мы замуж
но мир хорош
Другие статьи в литературном дневнике:
