Николай Зиновьев

Татьяна Тареева: литературный дневник

ПОЭЗИЯ ***


Это только слов игра,
Это мыслей перепляска,
Это тонкая игла,
Это чувственная сказка.

Это – тоненький рожок,
Петь его не приневолишь.
Это только смерть, дружок.
Только смерть, дружок.
Всего лишь…


* * *


Дух России хоронят во гробе стальном,


Чтоб не вырвался


дух аномально.


Свет Отчизны хоронят моей.


В остальном –


всё нормально...




* * *


А он всё ближе, страшный день.


Нам со стола метнут окуски,


Как будто псам. И даже тень


На землю ляжет не по-русски…


Не умирай, моя страна!


Под злобный хохот иноверца


Не умирай! Ну, хочешь, на!


Возьми моё больное сердце.




ВРАГ НАРОДА


-


Боящийся шороха мыши.


Покорный всегда, как овца.


Считающий всех себя выше.


Забывший и мать, и отца.


-


Не ищущий истины – брода.


Прислуга на шумных пирах.


Носящий лишь званье «народа».


Такого народа – я враг.




* * *


Привет, мои родные степи,


Я уходил от вас, родных.


Хотелось сбить с народа цепи,


Но сам он держится за них.


-


Он за сто лет так был напуган,


Что стал послушен, как овца.


Ослаб он телом, пал он духом,


И терпеливо ждёт конца.


-


Он клонит шею, как под игом,


Зовёт барыгу «господин»,


Но я родился в поле Диком,


А в поле воин и один...




НОВАЯ РОССИЯ


-


Напрасно обновлённую Россию


Вы ищите у мэра на балу.


Она седой старухой в магазине


Буханку хлеба прячет под полу.


-


Но, Боже мой, куда с её сноровкой?


С руками, что работали весь век?..


Увидели, конечно. И «воровкой»


Назвал её не русский человек.




РОССИЯ


-


Под крики шайки оголтелой


Чужих и собственных иуд,


Тебя босой, в рубахе белой


На место лобное ведут.


И старший сын указ читает,


А средний сын топор берёт,


Лишь младший сын ревмя ревёт


И ничего не понимает.




АПОКАЛИПСИС В РОССИИ


-


Когда Господь сойдёт с небес,


Он всех низвергнет в ад, карая.


И только очередь в Собес


Переведёт к воротам рая.




* * *


Виталию Серкову


-


В так называемой глуши,


Где ходят куры по дорогам,


Я понял, кто я есть. Души


Своей ходатай перед Богом.


-


О ней лишь только хлопочу,


Как мать дитя своё, лелею,


И жить иначе не хочу,


Да и хотел бы – не сумею.


-


В преддверье Страшного суда


Поговорить в тиши о многом


Ты приезжай ко мне сюда,


Где куры ходят по дорогам...




* * *


Лето. Утро. Небо. Солнце.


Ветра нету. Тишина.


В ряске тёмное оконце –


След гуляки-сазана.


-


Стрекоза то ввысь взовьётся,


То присядет на плечо.


В камышах нырок смеётся.


Ну чего тебе ещё?




* * *


Полоска хмурого рассвета,


Полоска мокрого жнивья,


Вдали насосная. А это?


А это, извините, – я.


-


Гляжу на спутанную клячу.


Как будто бы на жизнь саму.


Вам показалось – я не плачу,


Я знаю: это ни к чему.




РУССКИЙ СЛУХ


-


В своих стихах я не пою,


А в рифму скрежещу зубами


Про жизнь ничтожную свою,


Так узнаваемую вами.


-


Вот потому-то этот скрежет


Смятения и злой судьбы


Вам слуха вашего не режет,


Хотя, казалось, должен бы...




* * *


Старушка с нищей пенсией


Идёт, поёт псалмы.


Ей радостно, ей весело


Среди вселенской тьмы.


-


В чём сила той старухи?


В Святом Великом Духе,


Что ей Господь вменил,


А нам – повременил...




ПАМЯТИ БАБУШКИ


-


Травы пахнут так сладко,


Воздух тёплый такой.


За железной оградкой –


Тишина и покой.


-


Как зелёная туча,


За оградкой – ветла.


И калитка скрипуча,


И скамейка тепла.


-


Странным кажется это,


И сомненья берут:


То ли солнцем нагрета,


То ли ангел был тут?..




* * *


Не понимаю, что творится.


Во имя благостных идей


Ложь торжествует, блуд ярится…


Махнуть рукой, как говорится?


Но как же мне потом креститься


Рукой, махнувшей на людей?..




СХОДСТВО


-


Деда ратная дорога


Дыбом встала, как змея…


Дед мой тем похож на Бога,


Что его не видел я.




* * *


На шляпке гильзу вынес рыжик


Из-под земли... Здесь окружён


Был взвод стрелковый из мальчишек,


Не знавших ни невест, ни жён.


-


Недолго длилось тут сраженье,


И за неполных полчаса


Взвод вырвался из окруженья


С клубами дыма в небеса.


-


...И стоит лишь поднять глаза –


Всегда здесь облако витает,


И на рассвете выпадает


Особо чистая роса.




ДЕНЬ ПОБЕДЫ


-


Воспетый и в стихах, и в пьесах,


Он, как отец своим сынам,


Уже полвека на протезах,


Что ни весна, приходит к нам.


Он и страшнее, и прекрасней


Всех отмечаемых годин.


Один такой в России праздник –


И слава богу, что один.




МАТЬ


-


Там, где сквозь огнедышащий чад


Солнце на ночь в ущелье свалилось,


Сын погиб…


Чтоб донянчить внучат,


Мать на время живой притворилась.




В ХРАМЕ


-


Ты просишь у Бога покоя,


И жаркой молитве вослед


Ты крестишься левой рукою,


Зажав в ней десантный берет.


-


И с ангельским ликом серьёзным,


Неправый свой крест сотворя,


Вздыхаешь – под городом Грозным


Осталась десница твоя.


-


Осталась она не в граните,


Не в бронзе, а просто сгнила.


Стоишь. И твой ангел-хранитель


Стоит за спиной. Без крыла.




* * *


Бывают дни особой силы,


Когда в теченье дня всего


Помимо «Господи, помилуй!»


Нет в мыслях больше ничего.




* * *


Стало мало русского в России.


Всё заморье к нам переползло,


Исподволь подтачивая силы,


Молча мировое сея зло.


-


Издаёт бесовские законы –


На костях устраивать пиры...


Отчего ж мы, русские, спокойны?


Потому что это до поры...




РУКА МОСКВЫ


-


Из камня выжимала сок


Рука Москвы – и онемела.


И сразу нечисть налетела,


Чтоб пожирней схватить кусок.


-


Но вдруг все с нами вновь «на Вы» –


Прошло, исчезло онеменье.


Сильнее нет руки Москвы,


Творящей крестное знаменье.


-


Уйдёт беда водой в песок,


Крестись, Москва, и бесов мучай,


Но всё ж дави из камня сок


Другой рукой на всякий случай.




* * *


У карты бывшего Союза,


С обвальным грохотом в груди,


Стою. Не плачу, не молюсь я,


А просто нету сил уйти.


Я глажу горы, глажу реки,


Касаюсь пальцами морей,


Как будто закрываю веки


Несчастной Родине моей.




ИЗ ДЕТСТВА


-


Стояла летняя жара.


И мама жарила котлеты.


И я вершил свои «дела» –


Пускал кораблик из газеты.


-


И песня русская лилась


Из репродуктора в прихожей...


Не знаю, чья была то власть,


Но жизнь была на жизнь похожей.


-


Я помню, как был дядька рад,


Когда жена родила двойню.


Сосед соседу был как брат...


Тем и живу, что это помню.




* * *


Мы жили в большой и богатой стране,


Но въехал к нам всадник на чёрном коне,


Нашлись, кто открыли ворота ему,


И всё погрузилось в смердящую тьму.


-


И денно и нощно сгущается тьма,


А судьбы людские – тюрьма иль сума.


«То воля народа! То воля народа!» –


Кричат подлецы, что открыли ворота.




* * *


Однажды после пьянки


Проснёшься, сер и хмур,


В окно посмотришь: янки


На завтрак ловят кур,


-


Чужим гортанным смехом


Буравят тишину,


И тащат на потеху


В сарай твою жену.


-


Взлетают крик и перья,


Кровавится рассвет,


А у тебя с похмелья


Подняться силы нет.




ИЗ ДЕТСТВА


-


Воды и солнца тут без меры,


А сколько песен под баян


Здесь спето нами, пионерами –


Детьми рабочих и крестьян!


-


Поём о Родине могучей,


О добрых, доблестных делах.


И развевается над кручей


Родной с рожденья красный флаг.


-


В жару лежим ничком под тентом,


Бросаем камешки в овраг,


И точно знаем: президентом


Быть может враг, и только враг.




РЕТРО


-


Крестьяне полюшко пахали,


А кто-то пил коньяк в «Астории»,


Но нас тогда уже толкали


Ещё не в ад, но из Истории.


-


Как нынче прошлое поблекло!


Теперь нас тащат прямо в пекло.




* * *


Я всеми силами храню


От века нашего отсталость,


Который губит на корню


Всё, что людского в нас осталось.


-


И пусть нельзя остановить


Сей век игрой на жалкой лире,


Дай, Бог, хоть разум сохранить


В безумном мире.




* * *


А вообще-то я лирик по сути:


Я писал бы о песнях дождей,


О заре на озёрной полуде,


О таинственных криках сычей.


-


Не даёт же мне в лирику впасть


Эта чёрная, скользкая власть,


Что так схожа с пиявкой болотной,


Присосавшейся к шее народной


И раздувшейся, сволочь, до жути...


А вообще-то я лирик по сути.




* * *


Мне любого знамени дороже


Над хатёнкой бабкиной дымок,


Пахнущий квашнёю и порошей,


Вьющийся вдоль всех моих дорог.


-


Пусть звучат любые укоризны,


Страстью и пристрастием греша.


Только духом Бога и Отчизны


Вечна преисполнена душа.




СТАРУХА


-


Кожа рук темней ковриги.


В нитку стёртое кольцо.


Как страница старой книги,


Пожелтевшее лицо.


– Есть ли дети, внуки? – Что вы? –


Потемнела морщью лба:


– Я из девок да во вдовы.


Вот и вся моя судьба.




* * *


Когда детям, что было, отдам,


Ветер вечности в уши засвищет,


По святым я отправлюсь местам –


По заброшенным сельским кладбищам.


-


Там, где корни берёз проросли


Сквозь глазницы и клетки грудные


Тех, кто воз государства везли.


Я один помяну вас, родные…




ЛЕВША


-


Как-то утром у трактира


(А в кармане ни гроша)


С вездесущим князем мира


Хмурый встретился Левша.


-


Обнял князь Левшу за плечи:


– Друг! Зайдём? За всё плачу!


Подковать блоху полегче,


Чем ответить: – Не хочу.


-


И зашли они... И вышли


На бровях – во всей красе.


Был Левша наказан свыше:


Стал правшою, как и все.




* * *


Первые сединки в волосах.


Тонкие чулки в такую стужу.


Брови словно нитки. А в глазах –


Ничего, похожего на душу.


-


И стоит, румянами горя,


«Сука привокзальная», «Катюха»,


«Катька-полстакана», «Катька-шлюха».


Катя... Одноклассница моя...




* * *


Отныне всё отменено,


Что было Богом нам дано


Для жизни праведной и вечной.


-


Где Духа Истины зерно?


Верней спросить: зачем оно


Людской толпе бесчеловечной?


-


Итак, грешите, господа!


Никто за это не осудит.


Не будет Страшного суда.


...И Воскресения не будет.




* * *


Меня учили: «Люди – братья,


И ты им верь всегда, везде...»


Я вскинул руки для объятья


И оказался на кресте.


Но я с тех пор об этом «чуде»


Стараюсь всё-таки забыть.


Ведь как ни злы, ни лживы люди,


Мне больше некого любить.




* * *


Солнце встало. Как и надо,


Голубеют небеса.


Похмелённая бригада


С матом лезет на леса.


-


А прораб, слюнявя чёлку,


Плотью чуя блудный гон,


Голоногую девчонку


Тащит в вахтовый вагон.


-


Истопник глядит и злится,


И от зависти томится, –


Тлеет «Прима» на губе,


А в котле смола курится...


-


Глянь, Господь, что тут творится.


Это строят Храм Тебе.




ЮНОСТИ


-


Ничего о себе не оставила,


Говорю я тебе не в укор.


Сердце дрогнуть, прощаясь, заставила,


И тоскует оно до сих пор.


Жизнь с годами щедрее на грубости.


Как дела? Говорю: ни-че-го.


И, шалея от собственной глупости,


Возвращения жду твоего.




ИЗ ПРОШЛОГО


-


Мы шли послушно к торжеству


Идей марксизма, пели оды,


Но кабанов все эти годы


Всегда кололи к Рождеству.




* * *


Река и тихий вечер летний.


И только там лишь плеск волны,


Где загорелые, как негры,


Таскают бредень пацаны.


-


Где солнце плавает в рогозе,


Где в тёплом иле замер сом…


Прозрачным крылышком стрекозьем


Печать бессмертия на всём.




* * *
«Народ безмолвствует»
А.С. Пушкин


Беда, надеюсь, всем известна:
Пред нами вновь разверзлась бездна,
И нас толкнут в неё вот-вот.
Но закричать в сей миг: «Свобода!»
Среди безмолвного народа
Всегда найдётся идиот.



ИЗ ДЕТСТВА


Восходит день, как в кадке тесто.
Выходят бабы на мостки,
А у реки цветет «невеста»,
Роняя в воду лепестки.


А я шагаю вслед за стадом,
Кнутом стреляя в белый свет.
Мне в жизни большего не надо
На пять иль шесть ближайших лет.


На гребле ива ветви клонит,
Дед Афанасий вдалеке
Плывёт на лодке по реке,
В которой он потом утонет.


Но это в будущем, а ныне,
Кнутом стреляя в белый свет,
С репьём на порванной штанине
Бреду босой за стадом вслед.


Что будет дальше, я не знаю.
( В котомке сало, лук, яйцо).
Я в белый свет кнутом стреляю,
Я в этот мир в упор стреляю,
А он смеётся мне в лицо.



* * *
«Права человека! Свобода!»


Ещё продолжают кричать


С экрана. Но мненье народа


Печатно нельзя передать.




* * *
Н.В. Гоголю
Блаженны Вы в краю неблизком,
Где не летают мины с визгом
И где не рушатся дома...
Вий, говорящий на английском,
Вас, без сомненья б, свёл с ума.




УКРАИНЕ


Пусть кулачки от злости сжаты,
Пусть грязи на меня ушаты
Ты льёшь, но я сказать хочу:
Зачем тебя, сестрёнка, Штаты
Так нежно треплют по плечу.


И чтобы там ни голосили,
Поймёт любой, коль не дурак:
На самом деле, у России
И Украины – общий враг.




* * *


Россия! Матушка! Держава!
Прошу ответь, не хмурь бровей:
Зачем ты столько нарожала
Неблагодарных сыновей?


Всегда в народе есть народец,
Который, правду говорю,
Исподтишка плюет в колодец
И ненавидит мать свою.


Но всё итожит воля Божья:
Как ни была бы тьма густа,
Мы все сойдёмся у подножья
Животворящего Креста.




ПАМЯТИ ЮРИЯ КУЗНЕЦОВА


Ходил он барином в халате,
Он мог, махнув на полстраны
Рукой, сказать негромко: «Лайте,
На то вы сукины сыны».


В тот день, когда его не стало,
Когда лик стал белее мела,
Повсюду снова заблистало
То, что при нём блистать не смело.



* * *


Сердце ноет. Время мчится.
Мать с утра печёт блины.
Не могу я научиться
Много лет уже молиться
За врагов моей страны.


По ночам мне снятся старцы, –
Не могу припомнить всех, –
Говорят они: «Сквозь пальцы
Смотрит Бог на этот грех.
Если мы тебе явились,
Значит, нет в тебе вины.
Мы и сами не молились
За врагов своей страны».




* * *


Стихи должны быть с тайным смыслом,
Чтоб строчка каждая в них жгла
И чтобы баба с коромыслом
К колодцу с песней тихо шла.


И чтоб в них не было печали,
И чтоб печалили до слёз,
И чтоб стояли за плечами
И смерть сама, и Сам Христос.


Чтоб в них и плакалось и пелось,
И чтоб шумела в них листва,
И чтоб была в них неумелость –
Та, что превыше мастерства.



* * *


Я ощущаю иногда,
Что становлюсь с собою дружен,
Что улетает ум туда,
Где никогда он не был нужен.


Там всё к отплытию готово,
Окончен бал и прерван пир,
И простотой Креста Христова
Весь многосложный дышит мир.



ИЗ АНКЕТЫ

Материально обеспечен:
В дождливый день хожу в плаще.
В случайных связях не замечен
И не заметен вообще.

Безволен также, как безвластен.
Не ангел, но и не злодей.
Женат. Имею двух детей.
К спасенью мира не причастен.



* * *


Спустился тихий вечер летний,
И только там лишь плеск волны,
Где загорелые, как негры,
Таскают бредень пацаны.
А вон тот луг, где сено косим.
Вон балка, где коров пасём.
... Прозрачным крылышком стрекозьим
Печать бессмертия на всём.




ЖУРАВЛИ


Который год над нашим краем
Не пролетают журавли,
А мы живём и умираем
В заботах мелочных, в пыли.

В сердцах своих не носим света,
Живём бездумнее травы.
Я сам приветствую соседа
Кивком небрежным головы.

Не подаём убогим хлеба,
А с раздраженьем гоним прочь.
Христу, всё видящему с неба,
Как от тоски не изнемочь?

В молитве рук не простираем
При виде утренней зари,
И потому над нашим краем
Не пролетают журавли…




ИНЫЕ


Иным и солнце всходит с Запада,
Иные – с низкою душой,
Иным легко и локоть цапать-то
Зубами – локоть-то чужой.

Иным совсем не надо веры,
У них и совести-то нет,
Им подавай всего без меры,
Им, как кротам, не нужен свет.

Они зовут себя «элита»,
У них везде не брат, а блат,
Для них любая дверь открыта,
Но шире всех – ворота в ад.





Другие статьи в литературном дневнике: