Она постоянно надумывала что-то печальное, трагическое и страдала от этого, предполагая, что оно непременно случится
Потом пристально смотрела в глаза и первоначально бывшее вопросом превращалось в утверждение с оттенками восторга и удивления:
- Ты любишь меня!
Он смеялся
Он любил её
Она выдумывала слова, истории, в которых жила, не желая мириться с реальностью
Разговаривала с птицами, здоровалась с чужими собаками, жалела деревья
Иногда смущалась и будто извинялась:
- Я до старости буду такой прибацанной?
- Не знаю, я же не психотерапевт
Она была странная, как жизнь, которая приходит, как весна, уходит, как уходит лето, рыдает, как осень, наступает на всех стопой снежного йети, безысходностью и тьмой, как зима
Морозит, отпугивает, завораживает невесомостью, падает с неба нездешностью
А потом пристально смотрит в глаза и первоначально бывшее вопросом превращается в утверждение:
- Ты любишь меня!
А ещё терпеливо растит плоды и с грохотом роняет их наземь
То тут, то там разлила моря и океаны
Люди ходят по кромке и рассуждают о смысле
Океан и есть смыслом
Взволнованным от нежности у берега
Глубоким
Простирающимся вдаль насколько может увидеть глаз
и дорисовать воображение
Она, не вписывающаяся ни в какие рамки «нормальности и логики", тоже несла в себе смысл, была смыслом. Как жизнь. Как океан.
