Ларчик с кукушкой

Мне думается, открывался просто
Тот ларчик – люди-жернова
Мололи лес – деревья вместе с гнёздами
Валились под ударом топора.
И страху вопреки лесные птицы
Лепились к человечьему жилью.
Сновали желтобрюхие синицы,
Ворона хоронилась на суку.
И по утрам медовую зарю
Повадилась встречать кукушка
Над крышей нашей.
Под это громогласное ку-ку
Гудел наш дом тибетской полой чашей
И мама опасалась суеверно,
Что это верно не к добру.

Я помню, как на стыке дня и ночи
Врывался к нам тот голос роковой.
И вместе с ним, как мальчик-колокольчик
Звенело моё тело. Волновой
По дому расходился звук,
Но лица спящих, не приемля муку,
Всё также безмятежны и тихи,
В предутреннем свеченьи розовели.
В мозгу моём, вращаясь еле-еле,
Всплывали допотопные стихи.

Я на крыльцо бежала. Небо меркло,
Как в черепаховой старинной табакерке.
Черёмуха сорила во дворе,
А в палисаде тонко марьин корень
Вплетал свой первозданный аромат..
И расходился словно с колокольни
Кукушечий торжественный набат.
Мне думалось: никто не виноват!
И смерти не достоин.
А птица, ощутив мои шаги,
Снималась тяжко с поднебесной ветки.
Росою ветви окропляли веки
Мои. И стебелёк руки..

*Уотерхаус. Пандора