Генри Лонгфелло - написанные рецензии
На странице отображаются рецензии, опубликованные 05.2024 в обратном порядке с 33 по 24
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Рецензия на «Жизнь в реале» (Генри Лонгфелло)
Генри Уодсворт Лонгфелло (Henry Wadsworth Longfellow)
Генри Лонгфелло 20.03.2021 09:24 • Заявить о нарушении
Генри Уодсворт Лонгфелло (Henry Wadsworth Longfellow)
Генри Лонгфелло 20.03.2021 09:24 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Меццо Каммин» (Генри Лонгфелло)
Где тот поэт, кто мог достичь высот
Олимпа, чья звенящая стрела
Мгновенно в цель без промаха легла,
С тугого лука свой начав полёт ?
Где тот корабль, что песню нёс вперед,
Взрезая волны, гордый как стрела,
Кого к земле неведомой вела
Отважная рука над бездной вод?
Быть может, этот мальчик, чьи черты
Тверды, что учит жизнь не по складам, -
Творец еще неведомых поэм...
Он - адмирал, он в океан мечты
Флот поведет бесстрашно к островам,
На картах не означенных никем.
*
Когда в сне забвенья ночью нет,
Лицо умершей вновь передо мною
Там, на стене, где смутною волною
Бросает лампа отблеск на портрет.
Тому назад уж восемнадцать лет
Навек рассталась здесь с землею,
И пытка пламенем в страну покоя
Родную душу унесла от бед.
Там есть гора на западе далеком,
Где снежный крест как будто врезан в склон
Зигзагами глубокого ущелья...
*
На стенах дома, где живёт старик,
Изображенья - сокол, лань, борзая;
Из парка жаворонка песнь живая
Влетает в дом, а с нею солнца блик -
Через витраж - и тьма уходит вмиг,
Мерцанью стёкол пестрых уступая ;
Старик смеётся, пенью птиц внимая,
И пишет строчку. Труд его велик -
Он, этот бард зари, создал рассказы
Кентерберийские; сродни деннице
Его стихи, ведь в книге я слыхал
Крик петуха и звонкие проказы
Небесных птах и на любой странице
Цветов и пашни запах я вдыхал
Такой же крест в унынии жестоком
Влачу и я, бредя сквозь вихрь времен,
Навек лишен блаженства и веселья.
Генри Лонгфелло 19.03.2020 07:27 • Заявить о нарушении
Где тот поэт, кто мог достичь высот
Олимпа, чья звенящая стрела
Мгновенно в цель без промаха легла,
С тугого лука свой начав полёт ?
Где тот корабль, что песню нёс вперед,
Взрезая волны, гордый как стрела,
Кого к земле неведомой вела
Отважная рука над бездной вод?
Быть может, этот мальчик, чьи черты
Тверды, что учит жизнь не по складам, -
Творец еще неведомых поэм...
Он - адмирал, он в океан мечты
Флот поведет бесстрашно к островам,
На картах не означенных никем.
*
Когда в сне забвенья ночью нет,
Лицо умершей вновь передо мною
Там, на стене, где смутною волною
Бросает лампа отблеск на портрет.
Тому назад уж восемнадцать лет
Навек рассталась здесь с землею,
И пытка пламенем в страну покоя
Родную душу унесла от бед.
Там есть гора на западе далеком,
Где снежный крест как будто врезан в склон
Зигзагами глубокого ущелья...
*
На стенах дома, где живёт старик,
Изображенья - сокол, лань, борзая;
Из парка жаворонка песнь живая
Влетает в дом, а с нею солнца блик -
Через витраж - и тьма уходит вмиг,
Мерцанью стёкол пестрых уступая ;
Старик смеётся, пенью птиц внимая,
И пишет строчку. Труд его велик -
Он, этот бард зари, создал рассказы
Кентерберийские; сродни деннице
Его стихи, ведь в книге я слыхал
Крик петуха и звонкие проказы
Небесных птах и на любой странице
Цветов и пашни запах я вдыхал
Такой же крест в унынии жестоком
Влачу и я, бредя сквозь вихрь времен,
Навек лишен блаженства и веселья.
Генри Лонгфелло 19.03.2020 07:27 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Сонет о чтении миссис Кембл из Шекспира» (Генри Лонгфелло)
Тот драгоценный вечер промелькнул,
Оставив нам богатое наследство
Талантов, их суждений совершенство –
Слова в тиши, когда не скрипнет стул.
Она читает. Складки губ и скул,
И дивных слов небесное блаженство
Всё знавшего про честь и фарисейство
Поэта – званьем выше, чем Катулл.
Счастливая актриса! Ей досталось
Прочесть слова, достойные Сивиллы, –
Пророческие, небывалой силы!
Блажен поэт! Когда б он мог на радость
Услышать звук, таинственный, как космос, –
Его интерпретирующий голос!
*
Сонет на чтение миссис Кембл... Генри Лонгфелло
Марк Полыковский
Генри Лонгфелло 19.03.2020 07:12 • Заявить о нарушении
Тот драгоценный вечер промелькнул,
Оставив нам богатое наследство
Талантов, их суждений совершенство –
Слова в тиши, когда не скрипнет стул.
Она читает. Складки губ и скул,
И дивных слов небесное блаженство
Всё знавшего про честь и фарисейство
Поэта – званьем выше, чем Катулл.
Счастливая актриса! Ей досталось
Прочесть слова, достойные Сивиллы, –
Пророческие, небывалой силы!
Блажен поэт! Когда б он мог на радость
Услышать звук, таинственный, как космос, –
Его интерпретирующий голос!
*
Сонет на чтение миссис Кембл... Генри Лонгфелло
Марк Полыковский
Генри Лонгфелло 19.03.2020 07:12 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Воля рассется» (Роберт Ли Фрост)
Will O' The Wisps
By Madison Julius Cawein
Генри Лонгфелло 13.03.2019 07:24 • Заявить о нарушении
Will O' The Wisps
By Madison Julius Cawein
Генри Лонгфелло 13.03.2019 07:24 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Пятидесятилетие Агассиза» (Генри Лонгфелло)
The Fiftieth Birthday of Agassiz
It was fifty years ago
In the pleasant month of May,
In the beautiful Pays de Vaud,
A child in its cradle lay.
And Nature, the old nurse, took
The child upon her knee,
Saying: "Here is a story-book
Thy Father has written for thee."
"Come, wander with me," she said,
"Into regions yet untrod;
And read what is still unread
In the manuscripts of God."
And he wandered away and away
With Nature, the dear old nurse,
Who sang to him night and day
The rhymes of the universe.
And whenever the way seemed long,
Or his heart began to fail,
She would sing a more wonderful song,
Or tell a more marvellous tale.
So she keeps him still a child,
And will not let him go,
Though at times his heart beats wild
For the beautiful Pays de Vaud;
Though at times he hears in his dreams
The Ranz des Vaches of old,
And the rush of mountain streams
From glaciers clear and cold;
And the mother at home says, "Hark!
For his voice I listen and yearn;
It is growing late and dark,
And my boy does not return!"
Генри Лонгфелло 25.03.2018 12:41 • Заявить о нарушении
The Fiftieth Birthday of Agassiz
It was fifty years ago
In the pleasant month of May,
In the beautiful Pays de Vaud,
A child in its cradle lay.
And Nature, the old nurse, took
The child upon her knee,
Saying: "Here is a story-book
Thy Father has written for thee."
"Come, wander with me," she said,
"Into regions yet untrod;
And read what is still unread
In the manuscripts of God."
And he wandered away and away
With Nature, the dear old nurse,
Who sang to him night and day
The rhymes of the universe.
And whenever the way seemed long,
Or his heart began to fail,
She would sing a more wonderful song,
Or tell a more marvellous tale.
So she keeps him still a child,
And will not let him go,
Though at times his heart beats wild
For the beautiful Pays de Vaud;
Though at times he hears in his dreams
The Ranz des Vaches of old,
And the rush of mountain streams
From glaciers clear and cold;
And the mother at home says, "Hark!
For his voice I listen and yearn;
It is growing late and dark,
And my boy does not return!"
Генри Лонгфелло 25.03.2018 12:41 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Сандалфон» (Генри Лонгфелло)
Sandalphon
Have you read in the Talmud of old,
In the Legends the Rabbins have told
Of the limitless realms of the air,--
Have you read it,--the marvellous story
Of Sandalphon, the Angel of Glory,
Sandalphon, the Angel of Prayer?
How, erect, at the outermost gates
Of the City Celestial he waits,
With his feet on the ladder of light,
That, crowded with angels unnumbered,
By Jacob was seen, as he slumbered
Alone in the desert at night?
The Angels of Wind and of Fire
Chant only one hymn, and expire
With the song's irresistible stress;
Expire in their rapture and wonder,
As harp-strings are broken asunder
By music they throb to express.
But serene in the rapturous throng,
Unmoved by the rush of the song,
With eyes unimpassioned and slow,
Among the dead angels, the deathless
Sandalphon stands listening breathless
To sounds that ascend from below;--
From the spirits on earth that adore,
From the souls that entreat and implore
In the fervor and passion of prayer;
From the hearts that are broken with losses,
And weary with dragging the crosses
Too heavy for mortals to bear.
And he gathers the prayers as he stands,
And they change into flowers in his hands,
Into garlands of purple and red;
And beneath the great arch of the portal,
Through the streets of the City Immortal
Is wafted the fragrance they shed.
It is but a legend, I know,--
A fable, a phantom, a show,
Of the ancient Rabbinical lore;
Yet the old mediaeval tradition,
The beautiful, strange superstition,
But haunts me and holds me the more.
When I look from my window at night,
And the welkin above is all white,
All throbbing and panting with stars,
Among them majestic is standing
Sandalphon the angel, expanding
His pinions in nebulous bars.
And the legend, I feel, is a part
Of the hunger and thirst of the heart,
The frenzy and fire of the brain,
That grasps at the fruitage forbidden,
The golden pomegranates of Eden,
To quiet its fever and pain.
Генри Лонгфелло 25.03.2018 12:28 • Заявить о нарушении
Sandalphon
Have you read in the Talmud of old,
In the Legends the Rabbins have told
Of the limitless realms of the air,--
Have you read it,--the marvellous story
Of Sandalphon, the Angel of Glory,
Sandalphon, the Angel of Prayer?
How, erect, at the outermost gates
Of the City Celestial he waits,
With his feet on the ladder of light,
That, crowded with angels unnumbered,
By Jacob was seen, as he slumbered
Alone in the desert at night?
The Angels of Wind and of Fire
Chant only one hymn, and expire
With the song's irresistible stress;
Expire in their rapture and wonder,
As harp-strings are broken asunder
By music they throb to express.
But serene in the rapturous throng,
Unmoved by the rush of the song,
With eyes unimpassioned and slow,
Among the dead angels, the deathless
Sandalphon stands listening breathless
To sounds that ascend from below;--
From the spirits on earth that adore,
From the souls that entreat and implore
In the fervor and passion of prayer;
From the hearts that are broken with losses,
And weary with dragging the crosses
Too heavy for mortals to bear.
And he gathers the prayers as he stands,
And they change into flowers in his hands,
Into garlands of purple and red;
And beneath the great arch of the portal,
Through the streets of the City Immortal
Is wafted the fragrance they shed.
It is but a legend, I know,--
A fable, a phantom, a show,
Of the ancient Rabbinical lore;
Yet the old mediaeval tradition,
The beautiful, strange superstition,
But haunts me and holds me the more.
When I look from my window at night,
And the welkin above is all white,
All throbbing and panting with stars,
Among them majestic is standing
Sandalphon the angel, expanding
His pinions in nebulous bars.
And the legend, I feel, is a part
Of the hunger and thirst of the heart,
The frenzy and fire of the brain,
That grasps at the fruitage forbidden,
The golden pomegranates of Eden,
To quiet its fever and pain.
Генри Лонгфелло 25.03.2018 12:28 • Заявить о нарушении
Вы читали в старом Талмуде,
В «Легендах» раввины сказали
Из безграничных царств воздуха, -
Вы читали это, - изумительная история
Сандалфон, Ангел Славы,
Сандалфон, Ангел Молитвы?
Как, прямо, у самых внешних ворот
Из города Небесный он ждет,
С ноги на лестнице света,
Это, переполненный ангелами,
Джейкоб видел, как он дремал
Один в пустыне ночью?
Ангелы ветра и огня
Напев только одного гимна и истекает
С непреодолимым стрессом песни;
Истериться в своем восторге и удивлении,
Поскольку арфо-струны разрушаются
По музыке они пульсируют, чтобы выразить.
Но безмятежный в восторге толпы,
Не тронутый песней,
С глазами, невредимыми и медленными,
Среди мертвых ангелов, бессмертных
Сандалфон стоит на ногах
Звуки, которые поднимаются снизу;
От духов, которые обожают,
От душ, которые умоляют и умоляют
В пыл и страсти молитвы;
Из сердец, которые разбиты потерями,
И устал с перетаскиванием крестов
Слишком тяжело для смертных.
И он собирает молитвы, когда он стоит,
И они превращаются в цветы в его руках,
В гирлянды фиолетового и красного цвета;
И под большой аркой портала,
По улицам города Бессмертный
Дождался аромат, который они пролили.
Я знаю только легенду,
Басня, призрак, шоу,
Из древних раввинских знаний;
Но старая средневековая традиция,
Красивое, странное суеверие,
Но преследует меня и удерживает меня больше.
Когда я смотрю из окна в ночное время,
И вышедший на ветру белый,
Все пульсирующие и задыхающиеся звезды,
Среди них величественность стоит
Сандалфон ангел, расширяющийся
Его шестерни в туманных барах.
И легенда, я чувствую, является частью
Из голода и жажды сердца,
Бешенство и огонь мозга,
Это захватывает запрещенные фрукты,
Золотые гранаты Эдена,
Чтобы успокоить его лихорадку и боль.
Генри Лонгфелло 25.03.2018 12:29 Заявить о нарушении
В «Легендах» раввины сказали
Из безграничных царств воздуха, -
Вы читали это, - изумительная история
Сандалфон, Ангел Славы,
Сандалфон, Ангел Молитвы?
Как, прямо, у самых внешних ворот
Из города Небесный он ждет,
С ноги на лестнице света,
Это, переполненный ангелами,
Джейкоб видел, как он дремал
Один в пустыне ночью?
Ангелы ветра и огня
Напев только одного гимна и истекает
С непреодолимым стрессом песни;
Истериться в своем восторге и удивлении,
Поскольку арфо-струны разрушаются
По музыке они пульсируют, чтобы выразить.
Но безмятежный в восторге толпы,
Не тронутый песней,
С глазами, невредимыми и медленными,
Среди мертвых ангелов, бессмертных
Сандалфон стоит на ногах
Звуки, которые поднимаются снизу;
От духов, которые обожают,
От душ, которые умоляют и умоляют
В пыл и страсти молитвы;
Из сердец, которые разбиты потерями,
И устал с перетаскиванием крестов
Слишком тяжело для смертных.
И он собирает молитвы, когда он стоит,
И они превращаются в цветы в его руках,
В гирлянды фиолетового и красного цвета;
И под большой аркой портала,
По улицам города Бессмертный
Дождался аромат, который они пролили.
Я знаю только легенду,
Басня, призрак, шоу,
Из древних раввинских знаний;
Но старая средневековая традиция,
Красивое, странное суеверие,
Но преследует меня и удерживает меня больше.
Когда я смотрю из окна в ночное время,
И вышедший на ветру белый,
Все пульсирующие и задыхающиеся звезды,
Среди них величественность стоит
Сандалфон ангел, расширяющийся
Его шестерни в туманных барах.
И легенда, я чувствую, является частью
Из голода и жажды сердца,
Бешенство и огонь мозга,
Это захватывает запрещенные фрукты,
Золотые гранаты Эдена,
Чтобы успокоить его лихорадку и боль.
Генри Лонгфелло 25.03.2018 12:29 Заявить о нарушении
Рецензия на «Придите ко мне, дети!» (Генри Лонгфелло)
Come to me, O ye children!
For I hear you at your play,
And the questions that perplexed me
Have vanished quite away.
Ye open the eastern windows,
That look towards the sun,
Where thoughts are singing swallows
And the brooks of morning run.
In your hearts are the birds and the sunshine,
In your thoughts the brooklet's flow,
But in mine is the wind of Autumn
And the first fall of the snow.
Ah! what would the world be to us
If the children were no more?
We should dread the desert behind us
Worse than the dark before.
What the leaves are to the forest,
With light and air for food,
Ere their sweet and tender juices
Have been hardened into wood,--
That to the world are children;
Through them it feels the glow
Of a brighter and sunnier climate
Than reaches the trunks below.
Come to me, O ye children!
And whisper in my ear
What the birds and the winds are singing
In your sunny atmosphere.
For what are all our contrivings,
And the wisdom of our books,
When compared with your caresses,
And the gladness of your looks?
Ye are better than all the ballads
That ever were sung or said;
For ye are living poems,
And all the rest are dead.
Генри Лонгфелло 25.03.2018 11:42 • Заявить о нарушении
Come to me, O ye children!
For I hear you at your play,
And the questions that perplexed me
Have vanished quite away.
Ye open the eastern windows,
That look towards the sun,
Where thoughts are singing swallows
And the brooks of morning run.
In your hearts are the birds and the sunshine,
In your thoughts the brooklet's flow,
But in mine is the wind of Autumn
And the first fall of the snow.
Ah! what would the world be to us
If the children were no more?
We should dread the desert behind us
Worse than the dark before.
What the leaves are to the forest,
With light and air for food,
Ere their sweet and tender juices
Have been hardened into wood,--
That to the world are children;
Through them it feels the glow
Of a brighter and sunnier climate
Than reaches the trunks below.
Come to me, O ye children!
And whisper in my ear
What the birds and the winds are singing
In your sunny atmosphere.
For what are all our contrivings,
And the wisdom of our books,
When compared with your caresses,
And the gladness of your looks?
Ye are better than all the ballads
That ever were sung or said;
For ye are living poems,
And all the rest are dead.
Генри Лонгфелло 25.03.2018 11:42 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Баллада судьбы» (Вячеслав Толстов)
сильно прорифмовано.
Генри Лонгфелло 29.10.2017 17:48 • Заявить о нарушении
сильно прорифмовано.
Генри Лонгфелло 29.10.2017 17:48 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Слёзы души» (Любовь Городскова)
И заблуждаясь тоже быть хорошей.
Генри Лонгфелло 29.10.2017 17:46 • Заявить о нарушении
И заблуждаясь тоже быть хорошей.
Генри Лонгфелло 29.10.2017 17:46 • Заявить о нарушении
Рецензия на «Псалом Жизни» (Генри Лонгфелло)
Tell me not, in mournful numbers,
Life is but an empty dream!
For the soul is dead that slumbers,
And things are not what they seem.
Life is real! Life is earnest!
And the grave is not its goal;
Dust thou art, to dust returnest,
Was not spoken of the soul.
Not enjoyment, and not sorrow,
Is our destined end or way;
But to act, that each to-morrow
Find us farther than to-day.
Art is long, and Time is fleeting,
And our hearts, though stout and brave,
Still, like muffled drums, are beating
Funeral marches to the grave.
In the world’s broad field of battle,
In the bivouac of Life,
Be not like dumb, driven cattle!
Be a hero in the strife!
Trust no Future, howe’er pleasant!
Let the dead Past bury its dead!
Act,— act in the living Present!
Heart within, and God o’erhead!
Lives of great men all remind us
We can make our lives sublime,
And, departing, leave behind us
Footprints on the sands of time;
Footprints, that perhaps another,
Sailing o’er life’s solemn main,
A forlorn and shipwrecked brother,
Seeing, shall take heart again.
Let us, then, be up and doing,
With a heart for any fate;
Still achieving, still pursuing,
Learn to labor and to wait.
Генри Лонгфелло 20.11.2016 12:41 • Заявить о нарушении
Tell me not, in mournful numbers,
Life is but an empty dream!
For the soul is dead that slumbers,
And things are not what they seem.
Life is real! Life is earnest!
And the grave is not its goal;
Dust thou art, to dust returnest,
Was not spoken of the soul.
Not enjoyment, and not sorrow,
Is our destined end or way;
But to act, that each to-morrow
Find us farther than to-day.
Art is long, and Time is fleeting,
And our hearts, though stout and brave,
Still, like muffled drums, are beating
Funeral marches to the grave.
In the world’s broad field of battle,
In the bivouac of Life,
Be not like dumb, driven cattle!
Be a hero in the strife!
Trust no Future, howe’er pleasant!
Let the dead Past bury its dead!
Act,— act in the living Present!
Heart within, and God o’erhead!
Lives of great men all remind us
We can make our lives sublime,
And, departing, leave behind us
Footprints on the sands of time;
Footprints, that perhaps another,
Sailing o’er life’s solemn main,
A forlorn and shipwrecked brother,
Seeing, shall take heart again.
Let us, then, be up and doing,
With a heart for any fate;
Still achieving, still pursuing,
Learn to labor and to wait.
Генри Лонгфелло 20.11.2016 12:41 • Заявить о нарушении
Скажите мне не в жалобных числах,
Жизнь - всего лишь пустая мечта!
Поскольку душа мертва, который дремлет,
И вещи не то, чем они кажутся.
Жизнь реальна! Жизнь серьезная!
И могила не своя цель;
Пыль, чтобы вычистить returnest,
Не говорился о душе.
Не удовольствие, и не горе,
Наш предназначенный конец или путь;
Но действовать, что каждый завтра
Найдите нас дальше, чем сегодня.
Искусство длинно, и Время мимолетное,
И наши сердца, хотя крепкий и храбрый,
Однако, как приглушенные барабаны, бьются
Похоронные марши к могиле.
В широкой области в мире сражения,
В биваке Жизни,
Не будьте похожи на немой, гнавший рогатый скот!
Будьте героем в борьбе!
Не доверяйте никакому будущему, howe’er приятный!
Позвольте мертвому Прошлому похоронить своих мертвых!
Закон — действуют в живущем Подарке!
Сердце в, и Бог o’erhead!
Жизни великих людей все напоминают нам
Мы можем сделать наши жизни возвышенными,
И, отъезд, оставьте позади нас
Следы на песках времени;
Следы, это, возможно, другой,
Плавание по торжественному основному жизни,
Несчастный и брат потерпевший кораблекрушение,
Наблюдение, наберусь храбрости снова.
Позвольте нам, тогда, бодрствуйте и выполнение,
С сердцем для любой судьбы;
Все еще достигая, все еще преследуя,
Учитесь трудиться и ждать.
Генри Лонгфелло 20.11.2016 12:43 Заявить о нарушении
Жизнь - всего лишь пустая мечта!
Поскольку душа мертва, который дремлет,
И вещи не то, чем они кажутся.
Жизнь реальна! Жизнь серьезная!
И могила не своя цель;
Пыль, чтобы вычистить returnest,
Не говорился о душе.
Не удовольствие, и не горе,
Наш предназначенный конец или путь;
Но действовать, что каждый завтра
Найдите нас дальше, чем сегодня.
Искусство длинно, и Время мимолетное,
И наши сердца, хотя крепкий и храбрый,
Однако, как приглушенные барабаны, бьются
Похоронные марши к могиле.
В широкой области в мире сражения,
В биваке Жизни,
Не будьте похожи на немой, гнавший рогатый скот!
Будьте героем в борьбе!
Не доверяйте никакому будущему, howe’er приятный!
Позвольте мертвому Прошлому похоронить своих мертвых!
Закон — действуют в живущем Подарке!
Сердце в, и Бог o’erhead!
Жизни великих людей все напоминают нам
Мы можем сделать наши жизни возвышенными,
И, отъезд, оставьте позади нас
Следы на песках времени;
Следы, это, возможно, другой,
Плавание по торжественному основному жизни,
Несчастный и брат потерпевший кораблекрушение,
Наблюдение, наберусь храбрости снова.
Позвольте нам, тогда, бодрствуйте и выполнение,
С сердцем для любой судьбы;
Все еще достигая, все еще преследуя,
Учитесь трудиться и ждать.
Генри Лонгфелло 20.11.2016 12:43 Заявить о нарушении