Наш мир – хоспис, и мы в нём все безнадежно больны жизнью.
Кто-то, желающий нам добра, назвал этот хоспис
бесполезно обнадеживающим именем
«Госпиталь».
Холод. Озноб. Монохромия белого слепит.
В палатах затеяли пургу.
Стены, пол, потолок вымазаны снегом,
тела больных в снежных гробах коек.
Зимние сугробные пейзажи!
Пары мочи, как вздохи тигровых лилий.
Стенания застревают в разрушающихся зубах
и трещинах губ, остывая, порастают полынью.
Солнце, прорвавшееся через чугунные решётки,
порвавшееся, возлегает на белых плечах.
Всеми оставленные вспотевшие ветхости тел;
Их нестриженные коричневые ногти
выводят мольбы в воздухе.
Болезни пальцами рвут губы, пролезая в плоти спящих.
Внутрь выгибается спина, закинут лоб.
Ледяное касание ладоней смерти.
Призраки больных плывут вдоль коридора,
хребты – гибкие струны. Безвольные маятники.
Стрелки настенных часов ленятся ходить по циферблату,
готовые скорее размякнуть и растаять,
чем отмерять бессмысленное время.
Редакция от 03.2006