Непонятый сонет.
Приступая к переводу 66 сонета Шекспира, я не надеялся найти в нём новое для себя. Знаменитый сонет переведён такими корифеями, как Пастернак и Маршак, думал, куда мне, лучше не сделаю. При переводе я за руководство беру девять заповедей Гумелёва. Все их выполнить также трудно, как десять заповедей Христа, но я пытаюсь.
Когда сравнил свой перевод с переводами мастеров, то увидел разницу, и решил разобраться, кто прав. Начал сравнивать с подстрочником и поразился: переводы предшественников оказались очень вольными. Одну очень важную мысль они вообще не поняли. Самый знаменитый сонет оказался неизвестным. Удивительней всего то, что этого не заметили критики. Их ослепил блеск имён знаменитостей. Внимательно, присмотревшись, я увидел, что переводы похожи на оригинал, как пол на потолок. Общее заменено частным, трагедия превращена в фарс. Поэтому мы, читатели, не заметили, что 66 сонет очень трагичен, по сути, каждая строка драма. Это плачь о справедливости, которой нет в нашем мире. Чтобы не быть голословным, покажу на примере. Начнём сравнивать переводы с подстрочником. Тексты буду давать в последовательности Шекспир – переводчик. Начну с Пастернака.
Первая строка:
Ш. Устав от всего этого, я взываю к смерти.
Не отсюда ли Гамлетовское: Быть, иль не быть?
Эту строку оба поэта перевели почти одинаково. Разночтения начинаются со второй строки.
Ш. 2 устав видеть достоинство отроду нищим,
П. 2 Тоска смотреть, как мается бедняк,
Чувствуете разницу? Драма превращена в беду, отчаяние в уныние. Бедность не порок, из неё можно вырваться. Нищета с рождения – социальная яма, из которой до конца жизни не выбраться ни самому, ни детям. Она лишает человека будущего, от отчаяния он опускает руки, впадает в депрессию, спивается. Перевод Пастернака не передал беспросветность нищеты достоинства. Не заметил он и того, что в нищете достоинство, т.е. лучшее, люди с моралью. А это важно, это хотел подчеркнуть автор.
Ш 3 и жалкое ничтожество, наряженное в роскошь,
П 3 и как шутя, живётся богачу,
Здесь переводчик, даже не приблизился к мысли автора. Глухой не услышит – сам догадается, так поступил и Пастернак. Но он и тут не прав, и богачу шутя, не живётся, у него свои проблемы. У Шекспира по контрасту с предыдущей строкой в роскоши ничтожество, тогда как достоинство в нищете. Это и приводит героя к мысли о смерти.
4 и чистейшую веру от которой отреклись,
4 и доверять, и попадать впросак
Нобелевский лауреат здесь ткнул пальцем в небо. Попасть впросак - обыденность, с каждым случается. Это не повод звать смерть. Отказ от чистейшей веры, потеря веры - трагедия. От этого и умирают. Пастернак перевёл всё в бытовую сферу, говорит о доверчивости. Гору превратил в мышь.
5 и позолоченные почести, воздаваемые не по заслугам,
5 и наблюдать, как наглость лезет в свет
Шекспир и Пастернак говорят о разных вещах. Почести не по заслугам это и низкопоклонство, и неправедность власти, дарящей и продающей почести не тем, это и награда наглецу за его угодничество, подхалимство. Пастернак всё упростил до усилий выскочки пробиться в свет. Почести не по заслугам страшнее. Они рушат веру в справедливость, убивают стремление честно служить, рождают злобу, зависть, раздоры, экстремизм и терроризм.
6 и девственную добродетель, которую грубо проституируют,
6 и честь девичья катится ко дну,
Потеря невинности и проституция разные вещи, до девяностых нам это было трудно понять.
7 и истинное совершенство неправедно опозоренное,
7 и знать, что ходу совершенствам нет,
По смыслу это совершенно разные вещи: когда не дают хода обидно, когда позорят вдвойне, совершенство позором можно и до смерти довести.
8 и силу, которую шаткое правление делает немощью,
8 и видеть мощь у немощи в плену
Маршак перевёл также. Видимо, на обоих затмение нашло. Трудно представить мощь в плену у немощи, но главное не в этом Шекспир говорит о другом: речь о мощи, которую дурное правление превращает в слабость. Оно приводит государство к гибели. Этого не поняли переводчики, не поняли и критики. Неужели забыли короля Лира, и речи его шута? Он неверным решением превратил себя в нищего, гонимого, презираемого. Нам разница понятна. Мы на своей шкуре испытали дурное правление Горбачёва.
9 и искусство, которому власть связала язык,
9 и вспоминать, что мысли заткнут рот сбой с ударением заткнУт
Мысли и вдохновению рот не заткнёшь, искусству можно.
10 И блажь с учёным видом руководит знаниями,
10 и разум сносит глупости хулу,
Это не перевод, а отсебятина переводчика. На хулу можно и наплевать. Хуже, когда знаниями руководит дурь, тогда она всех в дураков превратить хочет. Делает всё для оглупления людей, до уровня элиты.
11 и безыскусную честность, которую прозвали глупостью,
11 и прямодушье простотой слывёт,
Слыть глупцом позорно, простаком не смертельно. Вот когда честность объявляют глупостью, тогда рушатся основы нравственности. Честным быть становится позорно, тогда не хочется жить.
12 и порабощённое добро в услужении главенствующего зла,
12 и доброта прислуживает злу,
Приблизительно правильно переведённая строка. Понятие добро шире доброты. Когда зло побеждает добро, тогда жить не хочется. Поэтому Россия вымирает.
Маршак строчки поменял местами, да и отсебятины хватает:
3 над простотой глумящуюся ложь,
5 и совершенству ложный приговор,
10 и глупость в маске мудреца пророка,
11 и вдохновения зажатый рот,
12 и праведность на службе у порока,
Скажете: критиковать и дурак сможет, покажи на что способен.
Мой перевод:
Устав от жизни, плачу: смерть отрада,
Достоинство с котомкой родилось,
А жалкое ничтожество в нарядах
От чистой веры предков отреклось,
И почесть воздают не по заслугам,
И девственность в борделях продают,
И совершенство, опозорив слухом,
Из силы, правя, немощь создают,
И власть лишила голоса искусство,
И знаниями блажь руководит,
И дурью честность нарекло холуйство,
И зло добру прислуживать велит.
От этого не вижу в жизни прока,
Но жаль любовь оставить одинокой.
66
Устав, взываю к смерти: - Нет терпенья!
Достоинство с рожденья в нищете,
Нарядное ничтожество в веселье,
О вере забывают в суете,
И почесть воздают не по заслугам,
И добродетель век, глумясь, растлил,
И совершенство оболгали слухом,
И мощь правитель в немощь превратил,
И власть лишила голоса искусство,
И знаниями блажь руководит,
И искренность приравнена к безумству,
И зло добру прислуживать велит.
Устав так жить, ушёл бы я до срока,
Боюсь, любовь оставить одинокой.