У Бахарах, на Райне,
Жила одна колдунья.
Она была прекрасна
И слыла сердцеедкой.
И всех мужчин в округе
Она с ума сводила.
Была в её объятьях,
Знать, колдовская сила!
Епископ ей шлёт приглашенье
Предстать пред духовной властью...
Узрев её телосложенье,
Сражён был уже отчасти.
Он ей благосклонно вещает:
- Ах, бедная Лоре, халло!
Скажи, кто тебя наущает
Творить волшебством своим зло?
- О, Ваше Преосвященство,
Зовут меня смерти огни.
Я так устала от жизни,
Мужчины – игрушки мои.
И им обеспечена порча,
Коль глянут в глаза мне они.
Глаза – это два пламени.
Рука – волшебный жезл.
Отдайте меня пламени,
Сломайте этот жезл!
- Проклясть я тебя не в силе,
Любви не познав твоей жар!
Горит в моём сердце отныне
Незнаный доселе пожар.
И жезл не могу сломать я,
Прекраснейшая Лоре Ляй.
Это просто значит -
Сердце разбить пополам.
- «О, Ваше Преосвященство!
Не нужно со мною, бедной,
Шутить столь злую шутку.
И молит о состраданьи
Моими устами – Бог!
И жить больше я не вправе,
Любить не смогу никогда.
Смерть мне – подарок, право!
За тем и пришла к Вам сюда!
Мой милый любовь мою предал,
За синее море уплыл.
Мне путь его дальний неведом
И свет без него мне не мил!
От глаз моих – дикость и нежность.
От щёк алый цвет – маков луг.
От слов тихих – моря безбрежность –
Вот мой заколдованный круг.
Мой колокол сердца - в тревоге,
Гудит, как церковная медь.
Пытаясь взглянуть себе в душу,
От страха боюсь умереть.
Оставьте ж мне право на поиск,
Христос знак подать должен свой.
Тогда лишь душой успокоюсь,
Когда мир покину земной».
Епископ велит троим судьям
Её в монастырь проводить:
- «Ступай, Лоре Ляй! Бог рассудит
И в вере тебя утвердит.
Игуменья с сёстрами смогут **
Тебя подготовить к пути,
Который тебе, как монашке,
Предписано свыше пройти».
И вот каменистой тропою
Везут Лоре Ляй в монастырь...
Привал под отвесной скалою,
Отпущены кони в пустырь.
-«О, судьи, прошу, позвольте
Пройти над скалою, вы!
Хочу ещё раз увидеть
Я замок моей любви.
Хочу бег змеистый Райна
В памяти я сохранить.
Потом в монастырь отправлюсь
Господу верно служить».
Скала так крута и опасна,
Отвесна её стена.
И всё ж Лоре Ляй бесстрашной
Вершина покорена.
Она раззадорила судей.
Оставив внизу коней,
Забыв про вино и про ужин,
Мужчины ползут за ней.
Юная дева молвит:
- «Кораблик качает Райна волной.
Тот, кто правит парусом –
Это возлюбленный мой.
Сердце моё взыграло, -
Милый, меня встречай»!
Вмиг наклонилась, упала
И полетела в Райн.
О судьи! С вершины до ада –
Короче глупцам смертный путь.
Надеяться даже не надо,
Что здесь вас спасёт кто-нибудь.
О судьи! На голой вершине
Нашли вы последний приют.
Без гроба и без покаянья
Там ваши останки сгниют.
--- --- --- --- --- --- ---
- Кто пел эту песню?
- Один перевозчик на Райне.
И постоянно звенело
От трёх камней Риттерштайн *
Лоре Ляй
Лоре Ляй
Лоре Ляй,
Как будто это три моих «Я».
* У Бахарах стоит эта скала, названная Лоре Ляй. Все, плывущие мимо
кораблём, обращаются к ней с криком и радуются многократному эху.
**Означенный куплет у Брентано отсутствует.
Перевод с нем. Окончен 4.10.2000.
Lore Lay
Zu Bacharach am Rheine,
Wohnt` eine Zauberin,
Die war so schoen und feine
Und riss viel Herzen hin,
Und machte viel zuschanden
Der Maenner rings umher,
Aus ihren Liebesbanden
War keine Rettung mehr.
Der Bischof liess sie laden
Vor geistliche Gewalt,
Und musste sie begnaden,
So schoen war ihr' Gestalt.
Er sprach zu ihr geruehret,
»Du arme Lore Lay.
Wer hat dich dann verfuehret
Zu boeser Zauberei.
»Herr Bischof lasst mich sterben,
Ich bin des Lebens mued,
Weil jeder muss verderben
Der meine Augen sieht.
Die Augen sind zwei Flammen,
Mein Arm ein Zauberstab,
O schickt mich in die Flammen,
O brechet mir den Stab.«
»Den Stab kann ich nicht brechen,
Du schoene Lore Lay,
Ich muesste dann zerbrechen,
Mein eigen Herz entzwei.
Ich kann dich nicht verdammen,
Bis du mir erst bekennt
Warum in deinen Flammen
Mein eignes Herz schon brennt.«
»Herr Bischof mit mir Armen
Treibt nicht so boesen Spott,
Und bittet um Erbarmen
Fuer mich den lieben Gott,
Ich darf nicht laenger leben,
Ich lieb' kein Leben mehr
Den Tod sollt ihr mir geben,
Drum kam ich zu euch her.
Ein Mann hat mich betrogen,
Hat sich von mir gewandt,
Ist fort von mir gezogen
Fort in ein andres Land.
Die Blicke sanft und wilde,
Die Wangen rot und weiss,
Die Worte still und milde,
Die sind mein Zauberkreis.
Ich selbst muss drin verderben,
Das Herz tut mir so weh,
Vor Jammer moecht' ich sterben,
Wenn ich zum Spiegel seh'.
Drum lasst mein Recht mich finden,
Mich sterben, wie ein Christ,
Denn alles muss verschwinden
Weil er mir treulos ist.«
Drei Ritter liess er holen:
»Bringt sie ins Kloster hin,
Geh Lore! Gott befohlen,
Sei dein berueckter Sinn.
Du sollst ein Noennchen werden,
Ein Noennchen schwarz und weiss.
Bereite dich auf Erden
Zum Tod mit Gottes Preis.«
Zum Kloster sie nun ritten
Die Ritter alle drei,
Und traurig in der Mitten
Die schoene Lore Lay.
»O Ritter lasst mich gehen,
Auf diesen Felsen gross,
Ich will noch einmal sehen,
Nach meines Buhlen Schloss,
Ich will noch einmal sehen
Wohl in den tiefen Rhein,
Und dann ins Kloster gehen,
Und Gottes Jungfrau sein.«
Der Felsen ist so jaehe,
So steil ist seine Wand,
Sie klimmen in die Hoehe,
Da tritt sie an den Rand,
Es binden die drei Reiter
Die Rosse unten an
Und klettern immer weiter
Zum Felsen auch hinan.
Die Jungfrau sprach: "Da gehet
Ein Schifflein auf dem Rhein,
Der in dem Schifflein stehet,
Der soll mein Liebster sein.
Mein Herz wird mir so munter,
Er muss mein Liebster sein!"
Da lehnt sie sich hinunter
Und stuerzet in den Rhein.
Die Ritter mussten sterben,
Sie konnten nicht hinab;
Sie mussten all verderben,
Ohn' Priester und ohn' Grab.
Wer hat dies Lied gesungen?
Ein Schiffer auf dem Rhein,
Und immer hat's geklungen
Von dem Dreiritterstein:
Lore Lay!
Lore Lay!
Lore Lay!
Als waeren es meiner drei.