Они остались совсем одни,
совсем - без единого слова
в такой нелюбви, что были достойны чуда -
грома из тучи высокой,превращения в камень.
Даже двухмиллионный тираж греческой мифологии
уже спасти не мог ни её, ни его.
Если бы вдруг кто-то возник в дверях,
что-то, хоть на минуту, возникло бы и исчезло -
эабавное, грустное, ниоткуда, отовсюду,
вызывая смех или страх...
Но никогда не случится само по себе,
неправдоподобие. Словно в мещанской драме
эта разлука будет правильной до конца
не осветит её даже дыра в небе.
на ровном неподвижном фоне стены
с горестной жалостью друг для друга
молча они стоят против зеркала, где
нет ничего, кроме возникшего отраженья
Ничего, лишь отражение двоих.
Материя постоянно настороже
Во всю свою длину, ширину и высоту,
на земле, на небе, и по бокам
она следит за врождённой судьбой, как будто
в этой комнате из-за маленькой серны вдруг
Универсум рухнет.
(обрушится Универсум).
* * *
Вислава Шимборска
Tak bardzo pozostali sami,
tak bardzo bez jednego s;owa
i w takiej niemi;o;ci, ze cudu s; godni -
gromu z wysokiej chmury, obr;cenia w kamie;.
Dwa miliony nak;;du greckiej mitologii,
ale nie ma ratunku dla niego i dla niej.
Gdyby kto; chocia; stan;; w drzwiach,
cokolwiek, cho; na chwil;, zjawi;o si;, znik;o,
pocieszne, smutne, zewsz;d, znik;d,
budz;ce ;miech albo strach.
Ale nic si; nie zdarzy. ;adne, samo z siebie,
nieprawdopodobie;stwo. Jak w mieszcza;skiej dramie
b;dzie to prawid;owe do ko;ca rozstanie,
nie u;wietnione nawet dziur; w niebie.
Na ;ciany niezachwianym tle,
;a;o;ni jedno dla drugiego,
stoj; naprzeciw lustra, gdzie
nic pr;cz odbicia dorzecznego.
Nic pr;cz odbicia dwojga os;b.
Materia ma si; na baczno;ci.
Jak d;uga i szeroka, i wysoka,
na ziemi i na niebie, i po bokach
pilnuje przyrodzonych los;w
- jak gdyby od sarenki nag;ej w tym pokoju
musia;o run;; Universum.