Не ставьте памятников равенству,
свободе, братству и так далее —
поставьте памятник беспамятству
и бесконечности страдания.
Не ставьте памятник раскаянию,
не то придётся вспомнить Каина.
Казалось бы, ну что нам Дания —
ведь не Париж? Ну, принц. Окраина!
Несовременней, бесполезней
придумать трудно — право, узкий
на вещи взгляд, сродни болезни —
пикантнее недуг французский.
Не ставьте памятника вере,
не то придётся вспомнить Лютера,
костры и Торквемаду лютого,
и грешников, горящих в сере,
и всех, кто верует неистово
иль истово, пророкам внемля,
кто жизнь на вере с места чистого
построит, уничтожив землю.
Острее чувствуется вера,
свободы виден смысл глубинный,
когда глазами Робеспьера
узришь их перед гильотиной.
Не ставьте памятник смирению,
не то окажется гордыней,
поставьте памятник забвению,
иначе об Отце и Сыне
придется вспоминать не в храме,
в котором даже на Страстную,
склонясь умильными главами,
всё ж поминаете их всуе,
а помолившись, вновь процентами,
мечту о вечности лелея,
займётесь, чтобы монументами
жизнь увенчалась в мавзолее.
Не ставьте памятников вечности,
свободе с факельной рукою,
честнее бык — как символ вещности,
а лучше — памятник покою.