Карнавал
1.
Carnalis — праздник плоти, карнавал,
отдушина для малых сих, когда
душа, устав от будней, от себя,
отринув имя, надевает маску
и время отменяет на мгновенье —
калиф на час, гуляет шут в короне,
звенит пасхальный смех на площадях,
по городу разгуливает хохот,
расплёскивая топот пляски, гул,
плоится плоть младенцев и старух,
Петрушкина в морщинах смеха маска
и даже Смерть смеётся от души,
оглядывая поприще своё,
где carni-flex — палач, казнящий плоть:
для плоти — плаха, но для духа — время,
а карнавал и плач, и смех — душе.
2.
Что тебя, душа, удержало
на грани этого мира?
Сколько ты, странница, выдержала —
и жизни жало, и людские жала,
и тех, что жалили,
и тех, кто крали,
и тех, кто дарили
мины замедленного действия,
пластиковые бомбы в пёстрой обёртке,
яркие, как пасхальные яйца и зайцы.
А потом ты вновь оживала
и вспоминала имя,
и безымянное нарекала,
из небытия возвращая,
ибо ненаречённое принадлежит небесам,
и безымянное — Богу,
и потому, покинув праздник огней,
душа возвращается в родное лоно,
а ветер разносит ленты и маски по мостовым
и вздымает пыль конфетти,
которые завтра пойдут на растопку воспоминаний
за утренним кофе и в обеденный перерыв.
Свадебный наряд водворён в шифоньер
и завтра предстанет преданьем пред внучкой
или отправится в комиссионку Армии Спасения,
а внучка с женихом будут учтиво
разглядывать семейный фотоальбом.
3.
И вот они идут (колокола
по-будничному отбивают восемь)
через весну и лето, зиму, осень —
куда глаза ведут их и дела.
Глаза казнят, а утешает дух,
но страждет дух — глаза ненасытимы,
как Аввадон, и новизной томимы,
и мечется весь век душа меж двух
миров, как между бездн, но отсеки
всё, что блазнит, и прочь отбрось, и мимо
пройдя, поймёшь — душа ненасытима,
как бремена, неудобоносима,
пока жива — лишь небеса легки.
1994