Скользит по оползням-словам,
Соскальзывает образ в омут
стоячих вод, где тишь да гладь
и муть — для бесов благодать,
и там обласкан, в тине вымыт,
в затоне этом, в тоне тонет
и стынет в тине — топко, топко,
и снова гладь… но кто там стонет?
А дар даёт простор, и новизне
воздав (где дробно время, новь извне
растёт, как бы драконья голова),
пытается расшевелить слова
и вызволить их из стоячих вод
искусства полуправдой уловлять,
мостит над топью обольщений гать,
где свет не проницает дна болот,
где дух в цепи событий заключён,
и пленный дух, восстав со дна времён,
из хаоса, откуда Бог исторг,
по водам, аки посуху идёт.
1994