Алёна Асенчик главным героем своей подборки избрала время — она рассматривает его в разных ракурсах, то сопрягая со свободой воли и предопределённостью, как в стихотворениях «Остановка» и «Дао», то сожалея о невозможности хранить его, разложенное по полочкам, в холодильнике, как в стихотворении «Неторопливое», то задумываясь о мировосприятии, из которого исключено понятие времени, как в стихотворении «Без времени». Каждое стихотворение вполне автономно, но укладывается в более обширную картину, а это свидетельствует о наличии некоего сверхзамысла, скорее всего, не осознаваемого автором, но подвигающего его к творчеству. Отдельные шероховатости (вроде чересчур ассонансных рифм «мелодии»-«вроде бы» или стыков согласных звуков, например, «овал лица») не слишком мешают благожелательному восприятию, а философские построения исполнены достаточно внятно и небанально.
Ирина Скубенко явно ориентируется на девятнадцатый век, усвоенный через двадцатый. Все стихотворения написаны ямбом, причем два из них – пятистопным, а четыре – тем самым четырехстопным, который, по мнению Виктора Сосноры, «менаду ел». Это, конечно, ни о чём ещё не говорит, но вот использование для «заполнения пустот» таких ветхих словоформ, как «уж» («Уж не из будущего ветер…»), достаточно показательно. «Ужей» — в смысле слов-заполнителей — авторам надлежит всячески чураться, поскольку это явный признак непрофессионализма, если, конечно, он (автор) не прибегнул к «ужу» иронически, как Александр Ерёменко в строчках «Уж осень наступила / в густых металлургических лесах». Стихотворения подборки слишком длинны — так, стихотворение «Звёзды» (вся философия которого укладывается в мысль о несоизмеримости телесного и космического масштабов) вполне уложилось бы в три строфы. Более других наполнены подлинным чувством стихотворения «Прощание» и «Снег». Крайне небрежно выглядят многие рифмы автора (например, «кружит»-«дружно»), а вот рифмы типа «подтвержденьем»-«положенье» я бы даже рискнул назвать неряшливыми: ведь когда созвучие достигается лишь за счет «мелочишки суффиксов и флексий», то хотя бы эта «мелочишка» должна полностью совпадать.
Третий участник постарался утяжелить свой «видеобагаж в биографии», уснастив более чем скромную подборку примитивным сетевым орнаментом из «охлоса», «живого классика» и неубедительных пассажей о вторичности таких сторон стихотворчества, как умение рифмовать и строить фразу. Не суть важно, действительная ли это мегаломания или притворная, напущенная им на себя ради рекламы, — в любом случае его инвективы выглядят постыдно и жалко. Лучший способ борьбы с подобными явлениями — уделять им как можно меньше внимания. Ни разбору, ни оценке, ни даже именованию такие авторы не подлежат.