Судя по названиям некоторых стихотворений («На посадку каштана», «Воспоминание о том, как мы слушали пластинку с записью стихотворения Беллы Ахмадулиной “Сказка о дожде”»), Настасья Строкина нацелена запечатлевать действительность на манер акына, но это ложное впечатление: на самом деле она стремится к философским обобщениям, ищет некие формулы, которые могли бы объяснить происходящее. В формулах, однако, всегда таится опасность простой словесной игры, ни к чему не приводящей, — именно таким мне представляется перевёртыш «Моё бытие и твоё ничто» vs «твоё бытие и моё ничто». С виду многозначительная перестановка, но на деле, возможно, просто словесный фокус. Те же подозрения вызывает и формула «Человек — это голос». Стихотворения «Родители» и «Мадонна Маша» достаточно вторичны, хотя в гуманистической основе им не откажешь. Вторая строфа стихотворения «Памяти Паши» оставляет впечатление обмана: если до этого задана перекрёстная рифмовка, то куда подевались созвучия здесь? Есть отголоски «алфавиту»-«не завидуй» и «ничего»-«другом», но расположены они далеко не на ожидаемых местах. Что означает эта ломка на фоне двух остальных четверостиший, относительно правильных? Наиболее удачным стихотворением в подборке представляется «Настройщик», в нём автору действительно удалось в краткой форме сказать о многом.
Ирина Копаенко делает ставку на суггестивность, но гипнотизм её текстов сильно проигрывает без проникновенного голосового оформления (придыхательная вкрадчивость, впрочем, далеко не всем по душе). Невозможно всерьёз говорить о стихотворчестве, когда предлагаются рифмы «дна»-«меня», «цветы»-«сны», «любви»-«пустяки», «вокруг»-«круг». Невозможно по-доброму отнестись к автору, потчующего читателя синтаксисом вроде «Уже в пути на несколько минут, я обернусь». Может быть, всё же имеет смысл поставить запятую на место: «Уже в пути, на несколько минут я обернусь»? Пример схожей синтаксической невзыскательности являют и строки «Ты объяснил мне: слишком много слов / я говорю. Что целых сорок восемь». Откуда взялось это набивочное «что»? Появилось, конечно, с единственной целью: чтобы удержаться в рамках 5-стопного ямба. Подобное сочинительство слишком непрофессионально, чтобы выставляться на суд публики и критики.
Подборка Сергея Славнова оставляет двойственное впечатление. С одной стороны, автор лихо правит своим стихом, щеголяя небанальными рифмами и смело бросаясь в головокружительные синтаксические конструкции, накладывая их на ладно подогнанную строфику. С другой — эти же его качества настойчиво нашёптывают классическую аттестацию поэтов, отмеченных лёгкостью руки: «Тянет, как фокусник, строчку изо рта и у себя и у других». В самом деле, восхищаться ли тем, что Гераклитова фраза оказывается растянутой на 26 строк («Открытка с Урала»), или огорчаться этому? Похвалы или порицания заслуживает способность автора исторгнуть 56 строк на тему берестяных грамот, припомнив по случаю и перфокарты с мобилами, и Тау Кита, и Альфу Центавра (а заодно отдав дань небрежной обсценности)? Незадача с этим стихотворением состоит в том, что эпиграф перевешивает, затмевает все построения «под Бродского» (хотя некоторых из них тот никогда себе не позволил бы, например: «Какие там были за страсти, за охи-вздохи» – так вообще никто не говорит: «какие… за»). В стихотворении, иронично озаглавленном «Майская зарисовка» (хороша зарисовка в 40 строк!), должно, благодаря посвящению, передаваться негативное отношение к его «лирическим антигероям», но автор настолько вживается в якобы порицаемый им образ, что не спасает и «ослепший взор», которым кто-то «смотрит в клетки», «об осколке мая сходя с ума». Замышлялось осуждение — а получилось чуть ли не славословие, этакий гимн Дионису с примесью плебейского жаргона, на котором, по-моему, не говорит никто, кроме тех, кто пытается его имитировать. Хорош замысел стихотворения «Wild grapes», но огорчает уже вторая строка: «Что делать, что мы плохо обучались?» Равнодействующую разных чувств, порождаемых стихами Славнова, пожалуй, можно обозначить как досаду — под грифом «кто может, тот не хочет». Впрочем, автор сам достаточно чётко запечатлел это чувство в последнем стихотворении подборки.