Власть во власти Власти - Глава 4

Андрей Тюняев
    Фантастический роман.

Содержание:
      Пролог
           Летая над собой
           Не рождённый
           Подселившийся
           Приветствие Волоса

      Глава 1. Власть над Властью
           Кома Посоорву
           Посев
           За стеной отчуждения
           Идущий в пяти мирах
           Без сердца
           Конструкторы интеллекта
           Три бойца штрафа
           Ипостаси
           Изготовители звёзд
           Трансформация <<< http://www.stihi.ru/2015/07/17/344

      Глава 2. Во владениях Власти
           Блохастый
           Курсы бессердечности
           Сновидения Ли-Ли-Т <<< http://www.stihi.ru/2015/07/30/7500

      Глава 3. Новый властитель
           Возрождение Орпа
           Первый лудь
           Внук главного считаря <<< http://www.stihi.ru/2015/07/30/7565

      Глава 4. Во власти потопа
           Просветление Шета
           Беспокойство Борза
           В семи кругах
           Смена двадцати двух
           Обнуление Менавора <<< http://www.stihi.ru/2015/11/16/1280


      Глава 4. Во власти потопа
      
      Просветление Шета
      
      - Шет, великаны страны городов - Вары побеждают нас! - в панике произнесла Юшебеда.
      - Я знаю, Юшебеда. Но что ты предлагаешь? - встревоженно промямлил Шет.
      - У меня есть предложение, - уверенно заявила великанша.
      - Я слушаю! - подался вперёд Шет.
      - Мы создадим армию мёртвых! - в исступлении выпалила Юшебеда.
      - Ты что ль их нарожаешь? - испуганно отпрянул от полусумасшедшей столетней великанши Шет. Потом он подумал и уже заинтересовано приказал: - Говори!
      - Великаны из Вары уничтожают наших людей, и этим они убивают нас - великанов.
      Шет подал знак рукой, мол, продолжай.
      - Мы должны пополнить наши роды. Если мы этого не сделаем, то нас уничтожат. Живых людей нам взять не откуда. Нарожать живых представителей родов наши женщины не успеют. Поэтому я предлагаю поднять и наплодить мертвецов!
      Шет опять непроизвольно отшатнулся, когда Юшебеда произнесла последние слова. Она их выкрикнула и даже сама чуть подалась вперёд - как собака, когда она гавкает на прохожего.
      - Как ты это сделаешь? Разве есть такие пути? - недоверчиво спросил Шет.
      - Есть, - уверенно заявила Юшебеда. - Я отдам часть своего рода. Пущу их в пустыню и поставлю своего сына Моше. Он возьмёт наших людей и за сорок лет сделает нам живых мёртвецов. Они будут клонами, роботами. У них не будет сердец, не будет души. Но зато у них будут руки, способные держать палки. А у нас будут они. Эта послушная армия, готовая всегда и на всё - всё, что прикажем им мы!
      - Это хорошая мысль, Юшебеда! - признался Шет. - Если всё произойдёт так, как ты говоришь, то мы получим послушную армию. Пусть это будут биороботы. Но это будут наши биороботы. Я готов сделать часть себя из мертвёцов! И пусть они убьют больше этих ненавистных людей! Я хочу завалить великанов из этой ненавистной Вары! Пусть они сдохнут всё!
      Последние слова Шет уже кричал. Даже Юшебеда от него отступила на пару шагов - она уже боялась этого великана.
      
      Беспокойство Борза
      
      - Многие великаны древних родов превратились в монстров, - взревел Борз, огромная человекоподобная сущность предельно-жёлтого света.
      - Я всегда был против смешения с иверами, - согласился с ним другой великан. Это был Боян. Он нервно погладил рукоять своего эфемерного меча. - Мы должны прекратить смешивание. Иначе погрязнем в монстрах. Посмотрите, что творится вокруг! Всюду расползлись гады, тела и души которых составлены генетическими уродствами людей. Эти твари блудят налево и направо, а все уродства идут по роду и накапливаются в наших телах.
      - Что ты предлагаешь, Боян? - в знак согласия закивал Винила.
      - Мы должны уничтожить нечистых - богов и оставить только чистых - титанов, - ответил Боян. - Боги ради своего кумира - богатства - преступили закон крови. Они наплевали в священный источник жизни. Они нагадили в него. И поэтому, теперь они сами хлебают свои же экскременты. Мы должны положить этому конец. Мы должны очистить источник.
      - Ты сказал, что они наплевали в источник?! - возмутился Дробила. - Значит, не только в их телах поселилось уродство, но и в людях, которыми они управляют, уродство укоренилось?
      - Так и есть, Дробила. Так и есть, - помотал русоволосой головой Боян. - Я ходил на Восток, и я хаживал на Юг. Везде видны плевки. На Востоке души болдырей темны. Тела кривы. Ноги как топором отрезаны, а остатки калачом завёрнуты. Глаза словно ножом прорезаны, а головы как кочаны капусты. Телом желты, а иные - черны. На Юге ещё хуже. Телом - почти уголь. Зубы клыками торчат. В рот не вмещаются. Вперёд лица спешат.
      - А души? Ты сказал - души!
      - Они сумрачны. Их несёт вдоль и поперёк. Раздирает на каждой мысли. Гнев руководит их поведением. Убивают быстрее, чем успевают об этом подумать. Мы можем спросить Афанасия. Он тоже хаживал за три моря. Многого насмотрелся.
      - Афанасий! - позвал Борз. - Мы хотим поговорить с тобой.
      В пространстве рядом с великанами сформировался небольшой вихрь. Он быстро вырос до глубокого омута, из которого появился Афанасий - тоже великан. Он уже не был чистым. В его облике откровенно читались и восточные, и южные плевки.
      - Я всегда готов к разговору, - показушно приветливо, но одновременно очень настороженно произнёс Афанасий. - Что тебя, Борз, интересует?
      - Боян сказал, ты по Востоку ходил? Расскажи нам, что творят тамошние великаны!
      - Ходил, - согласился Афанасий. - Вслед за Солнцем так и ходил. Видел. Всё, что Солнце освещало, то и видел.
      - Афанасий! - посуровел Борз.
      - Видел, видел, - спохватился Афанасий. - В Индии гулящих женщин много, и потому они дёшевы. Если имеешь её, дай два жите;ля. Так в тех местах заведено. А наложницы дёшевы: 4 фуны - хороша, 5 фун - хороша и черна; чёрная-пречёрная амьчюкь маленькая, хороша!
      - Так, ты блудить туда хаживал? - ухмыльнулся Дробила. - Ты же в Твери сидел. Девок красных - вся округа светится! А ты... Вот и наплевал в самого себя.
      - Нет, не блудить я туда хаживал, - запротестовал Афанасий. - Торговать хотел. Но налгали мне псы басурманы. Наговорили, что всякого нашего товара там много. А вышло - что нет ничего на нашу землю. Всё товар белый на басурманскую землю. Перец да краски - это дёшево. Но зато пошлины большие, да на море разбойников много.
      - Но ты наплевал..., - настаивал Дробила.
      - Дробила, не думаешь ли ты, что ты самый чистый из всех нас? - ощетинился Афанасий; он помедлил немного, сощурил глаза и, подозрительно так взглянув в лицо великану, выпалил: - Или думаешь?!
      - Я - чист! - жёстко констатировал Дробила. - А вот ты...
      - Я? - взбунтовался Афанасий. - А понимаешь ли ты, что я - лишь, что в меня вкладывают эти люди? Я что, каждого выпасать должен? Мне им свечку держать? Или зашивать прикажешь слабые передки? Давай по существу. Если нужна война, то будет война. Если нужна чистка, то будет чистка. И я сам первым шагну в чистилище!
      - Ты смелый, - произнёс Борз. - И ты, к сожалению, прав: мы то, что в нас вкладывают люди...
      Борз задумался. Повисла тяжёлая тишина. Словами бросаться смысла не было. Но и выхода из ситуации пока никто не видел.
      - Я предлагаю воевать на людях, - медленно произнёс молчавший до сих пор Винила.
      Для всех его голос прозвучал неожиданно.
      - Что значит 'на людях'? - переспросил Борз.
      - То и значит, - ответил Винила. - Если мы есть то, что в нас вкладывают люди, то мы должны воевать не с великанами, а с людьми.
      Наступила тишина. Технически это было правильно. Надо удары наносить по структурным элементам - по людям. Но если практически перевести войну на этот уровень, то она очень скоро превратится в бойню. Каждый великан будет просто уничтожать людей, из которых формируется другой великан, а он, вместо того, чтобы защитить себя, будет уничтожать другого.
      - Мы просто перебьём друг друга. Вот и всё, - отмахнулся Дробила.
      - А что? Это мысль! - признался Афанасий. - Значит, чтобы убить великана, нужно уничтожить весь его людской род! Всех - до последнего носителя! Это правильно. Это единственный шаг. Винила прав. Давайте так и поступим. Тем более что в такой войне можно и людской род основательно почистить.
      - Ты опять за своё! - возмутился Борз. - Готов даже кровью своей поступиться.
      - А как ты думал, Борз? - взбунтовался Афанасий. - Ты вообще думал, каково мне? Я сам не блудил. А вот отдельные представители моего рода оказались предателями. Они в меня наплевали! Понимаешь ты, чистый?! Вот и пусть моих предателей немного поуничтожают. Это будет такое оздоровление!
      - А ты за себя не боишься? - ухмыльнулся Борз.
      - До последнего людя, до последнего, - напомнил Афанасий. - И пусть последний будет чистым! Тогда он останется жив.
      
      В семи кругах
      
      Вокруг престола, сверкающего инертностью жидкого металла, медленно рассаживались вершители. Их имена красовались на величественных тронах и пульсировали слабым флюоресцирующим светом.
      - Начинаем передачу власти, - покрыл могущественной мыслью интеллекты и разумы собравшихся в этом зале Кома Посоорву.
      Прежний состав вершителей расселся по подписанным местам. Здесь были только властелины. Во внешнем, четвёртом круге по правую руку от Сварога расположился Перунец, за ним - Дый, Чур, Троян, Земун и Жива. По левую - Навь, Хорс, Лада, Агуна и Мара. Их троны до краёв напитались возможностями своих могущественных хозяев.
      Трон Сварога пылал мощным жаром зрелого пламени. Трон Перуна дышал мощными молниями разросшейся зрелой земной жизни. Трон Дыя колебался над бездной подобно чутким и нервным весам. Трон Чура шипел чёрными водами всепоглощающей бездны. Эти воды были настолько ядовитыми, что злобно облизывали руку своего хозяина и поджидали удобного момента, чтобы и его унести в свои непроглядные омута.
      Трон Трояна мерцал догорающими огнями уже угасающего света. Трон Земун был обвит мощными стволами деревьев, кустарников и переплётными стеблями трав. Трон Живы дышал ветрами лютого февраля и скрёб по лицам остроконечными снежинками.
      Трон Мары волновался глубокими водами смерти. Трон Агуны сверкал пляшущими искрами. Трон Лады украсили весенние цветы, наполненные неудержимостью и мощным стремлением к жизни. Трон Хорса дышал нервозными предгрозовыми тучами. Трон Нави рыскал по мирам подвижными водами мирового океана.
      В третьем круге восседали Юша, Велес и Ярило. Трон Велеса утопал в прелестях земной жизни. Трон Юши утопал в возможностях потустороннего мира. Трон Ярилы утопал в языках ярого пламени.
      Во втором круге расположились Семёрка и Восьмёрка - два великана, вот уже целую вечность сражающиеся между собой. Они разделили известный мир на две половины и провели между ними черту.
      За Семёркой простирался свет, порождённый огнём мысли, знаний, жизни и желаний. Бесконечные просторы искрились формами и формулами, пестрели алгоритмами, извивались процессами.
      За Восьмёркой протянулся мрак смерти, представленный невозможностью мысли, прекращением знаний и отсутствием желаний. Бесконечные просторы заполнились строгими и однообразными порядками монотонного вакуума.
      В первом, центральном круге на единственном троне восседал Ра. Откуда-то сверху, возможно, от самого Комы Посоорву, на его трон ниспадал мощный поток света. Трон Ра впитывал этот свет, и уже потом светился и сам - ровным оранжевым цветом. Он посылал свои лучи равномерно во все стороны. Вырвавшись из трона, они тщательно ощупывали всю зону собрания и, сделав круг, возвращались в лоно сверкающего рыжего источника.
      И всех было 20.
      В начальные времена в четвёртом круге Сварог и Велес поставили Великую Стену. За ней жизни не было. За ней простиралось зло. В пятом круге толпились клоны и механизмы, обслуживающие Собрание. Они не знали жизни. Они были вещью.
      В шестом круге толкались вечные льды. Здесь не было огня. Здесь не было тепла. Даже вершители не заходили в этот мир. Это было царство холода.
      На самом его крайнем рубеже, вокруг многомощного Собрания стояла ледяная стена. Здесь проходил седьмой круг. Здесь размещался трон Мокоши.
      Вот и все семь кругов. Кто принимался считать их правильно, проживал счастливую жизнь. Кто ошибался в своём счёте - проходил семь кругов мучений.
      За самым последним из семи кругов ультрафиолетовыми всполохами переливался предел Собрания.
      От центрального трона, на котором восседал Ра, к трону Мокоши протянулся блестящий мост. Он переливался всеми цветами радуги. На нём стоял воин по имени Индра. Только он мог пропустить путников, двигающихся по этому мосту.
      Мокошь мерно сучила нить управления. Свежая пряжа по светящемуся мосту ниспадала к собравшимся в семи кругах. Круги медленно вращались, и нить Мокоши наматывалась на ось времени, оживляя события.
      
      Смена двадцати двух
      
      - Сварог! - прозвучал мыслью Кома Посоорву. - Ты властелин своего круга. Нет смены тебе. Веками продлится забота твоя.
      Сварог, с первыми словами Комы Посоорву поднявшийся со своего трона, с почтением склонил голову. В ответ на продление полномочий он приложил правую руку к своему сердцу и произнёс короткие слова клятвы:
      - Всем сердцем!
      - Перунец! Сады твои обильны, жизнь твоя прекрасна. Нет смены тебе. Веками продлится забота твоя.
      - Всем сердцем! - склонил голову Перун.
      - Дый! Тебе разрушать и впредь. Нет смены тебе. Веками продлится забота твоя.
      - Всем сердцем! - склонил голову Дый.
      - Чур! Твоя граница прочна. Ты разделяешь пределы мира. Нет смены тебе. Веками продлится забота твоя.
      - Всем сердцем! - склонил голову Чур.
      - Троян! Время твоё ушло. Ты был горяч. Ты забирал последнее тепло. Пришла смена тебе. Оставь свою службу и иди в вечность.
      Троян выслушал приговор стоя. По окончании слов он резким и точным движением вырвал своё сердце и положил его в чашу, стоящую радом с его троном. Тут же прилетел транспортёр. Он унёс тело Трояна. А сердце его продолжило биться в чаше.
      - Возуу! Тебе даётся новое сердце. Ты - смена сия. Теперь ты забираешь тепло. Веками продлится забота твоя.
      Возуу послушно подошёл к трону, который до него занимал Троян. Новый вершитель уверенно взял сердце своего предшественника в правую руку. Тут же подлетел транспортёр. Он резким движением выдернул иссохшееся от постоянных голоданий сердце Возуу. Новый вершитель сам вложил себе в грудь сердце Трояна и произнёс клятву:
      - Всем сердцем!
      - Земун! Твоё время закончилось. Ты кормила планы этого мира. Ты разрослась сушей и преумножилась живностью. Пришла смена тебе. Оставь свою службу и иди в вечность.
      Земун дослушала Кому Посоорву и резким движением вырвала своё сердце. Погрузила его в стоящую рядом чашу, и появившийся транспортёр унёс тело ненужного вершителя.
      - Орп! Ты бери сердце сиё. Теперь ты организуешь процесс. Веками продлится забота твоя.
      Орп подошёл к освободившемуся трону и после того, как транспортёр удалил его теперь уже не нужное сердце, Орп вставил себе сердце Земун.
      - Всем сердцем! - уже в статусе вершителя величественно склонил голову Орп.
      - Жива! Твоё время закончилось..., - пронёсся Кома Посоорву по мыслям собравшимся. Он хотел уже договорить приказ до конца, но услышал чёткий возглас Лены.
      - Нет! - мягко, но уверенно произнесла она. - Не убивай... всех.
      Кома Посоорву не мог перейти этот запрет. Ведь его поставила сама Красота. Идеальность. Высшая гармония. Та, которой он любовался не один миллион лет.
      На дальних рубежах зала Собрания показался транспортёр. Глаза Живы слезились, но держалась она твёрдо.
      - Жива! Дыхание твоё морозно. Дыхание твоё живительно. Нет смены тебе. Веками продлится забота твоя.
      - Всем сердцем! - не вполне осознавая случившееся, склонила голову Жива.
      - Мара! - произнёс Кома Посоорву. После того как он ставил на своём месте Живу, он не мог поменять Мару: без смерти жизнь превратится в чудовище. - Воды твои глубоки. Воды твои очистительны. Нет смены тебе. Веками продлится забота твоя.
      - Всем сердцем! - склонила голову Мара.
      - Агуна! Ты нёс искру прежней жизни. И теперь она догорела. Пришла смена тебе. Оставь свою службу и ступай в вечность.
      Агуна дослушал Кому Посоорву, как и предыдущие вершители, резким движением вырвал своё сердце. Оно оказалось в чаше, а появившийся транспортёр унёс его ненужное тело.
      - Рор! Ты бери сердце сиё. Теперь ты - новая искра. Ты - искра разума. Веками продлится забота твоя.
      Рор приблизился к освободившемуся трону. Транспортёр, не медля, удалил его старое сердце. Рор уверенно вставил себе сердце Агуны и чётко произнёс клятву:
      - Всем сердцем!
      - Лада! Весна твоя теперь для разума. Цветы твои теперь для мыслей. Неудержимость твоя теперь для интеллекта. Мощь твоя теперь для сознания. Нет смены тебе. Веками продлится забота твоя.
      - Всем сердцем! - склонила голову Лада.
      - Хорс! Твоё время закончилось. Грозы и тучи не нужны новому. Ты питался смятением. Ты разряжался нервами. Пришла смена тебе. Оставь свою службу и иди в вечность.
      Хорс послушно вырвал своё сердце, и транспортёр удалил тело отслужившего вершителя.
      - Дивоор! Ты бери сердце сиё. Теперь ты будешь колыхать просторы сознания, перемешивать мысли, побуждать интеллект, расширять разум. Веками продлится забота твоя.
      Дивоор излишне медленно и даже вызывающе начал движение к освободившемуся креслу. Он боялся замены сердца, но всеми силами пытался показать собравшимся, что его распирают какие-то другие эмоции, желания и даже сомнения.
      Его ждать не стали. Подлетевший транспортёр выдернул сердце там, где застал Дивоора. Медлить больше было нельзя. Несколько шагов новый вершитель едва преодолел. Последним осознанным движением он ухватил остывающее сердце Хорса и кое-как вставил его себе в грудь.
      После того, как сознание вернулось, и шок подушёл, Дивоор охрипшим, но с каждой фразой крепнущим голосом произнёс:
      - Всем сердцем!
      - Навь! Твоё время закончилось. Океан успокоен. Глубины его доступны. Гладь его покорена. Пришла смена тебе. Оставь свою службу и иди в вечность.
      Навь послушно вырвала своё сердце, и транспортёр унёс её тело в вечность.
      - Консупори! Ты бери сердце сиё. Теперь ты будешь владеть океаном информации, растить в нём новые организмы. Веками продлится забота твоя.
      Консупори подошла к освободившемуся трону. Осторожно взяла сердце Нави. Несколько секунд на него посмотрела, и после того, как транспортёр удалил её собственное сердце, Консупори вставила себе сердце Нави.
      - Всем сердцем! - произнесла Консупори.
      - Четвёртый круг закончен! - сообщил Кома Посоорву.
      
      Обнуление Менавора
      
      Картинка сменилась в одно мгновение. Даже не было никакой инерции. Только что был материк, а вот - его уже нет. Его не выдернули из коры, как зуб. Нет, никакой дыры в океане не образовалось. Просто мгновение - и всё стало другим. Словно никакого материка никогда и не было.
      - Я отключил оператор, вызывающий из базы данных планеты Земля структуру, которую вы называли Америкой, - просто объяснил Менавор . - Теперь этой суши больше нет. Нет Африки, Китая, Индии, Аравии, Кавказа, Антарктиды. Их больше нет. Вы доигрались.
      Владимир застыл с открытым ртом. Вся его многолетняя выучка держать удар, всё его самообладание, вся его тренированность на стресс - испарились, как и сама Америка и другие континенты. Он изо всех сил пытался взять себя в руки, но руки тряслись, как беспёрые крылья у курёнка.
      - Этого не может быть, - наконец, хрипло прошипел Владимир. - Это... Этого просто не может быть! Не может быть. Не может. Не...
      - Владимир, - улыбнулся Менавор. - Это у вас такого 'не может быть'. А у нас - может. Хотите ещё демонстрацию?
      - Нет... Не надо, - Владимир ужаснулся от тех картин, которые пронеслись перед его взором за те доли секунды, пока он произносил слово 'нет'. - Куда вы их дели?
      - Кого, Владимир? - искренне удивился Менавор. - О ком вы говорите?
      - Людей... Континенты...
      - А разве они были? - снова совершенно искренне удивился Менавор.
      Он снисходительно посмотрел на присевшего от эмоционального удара Владимира. Этот маленький человек стал ещё мельче. Менавор медленно обошёл его вокруг, при каждом шаге мерно покачивая сложенными за спиной крыльями. Остановился. И решил пожалеть.
      - Когда мы вас конструировали, у нас не было задачи создать идеальный механизм, - монотонно произнёс властелин. - Мы были в панике. Мы пытались спастись. Нам нужно было выжить. В таких условиях животные этой планеты показались нам вполне нормальной платформой для создания протезных тел. Но сегодня вы - наши протезы - ведёте себя так, как будто мы с вами поменялись местами. И это вы решили, что мы поменялись! А мы с вами ничем не менялись.
      Пока Менавор это говорил, Владимир совершенно лишился сил. Он встал на колени. Не от страха и не от почтения. А просто от бессилия.
      - Разум - это ценность, - повернулся к нему спиной Менавор. - Но и структура - это тоже ценность. Вместе они бесценны, ибо составляют единую жизнь. Порознь - это хаос. Вы почему-то подумали, что вдруг стали богами, как вы выражаетесь сами. Но где ваша мощь? Вы даже планету изготовить не можете. Мне потребовалось, и я одним щелчком убрал целый континент. Вместе со всем его содержимым. А вы... Ты даже не смог защитить ни континенты, ни людей, проживавших на них. Вы - немощь! Куда вам до богов!
      - Это конец? - выдохнул Владимир.
      - Нет. Не конец, - безэмоционально произнёс Менавор. - Мы решили не уничтожать систему, а перезапустить её ещё раз. Это проще. В этом случае сохраняются все прежние решения, но мы выберем из них те, которые приемлемы в новой ситуации. Остальные не понадобятся, мы их отправим на реструктуризацию.
      - А люди?
      - В базе данных всё остаётся до того момента, пока не закончится перезагрузка планеты. Всё, что к настоящему времени существует на Земле, остаётся на своих местах. Но мы перегруппируем связи. Новые алгоритмы будут вызывать только те объекты, которые потребуются новой системе.
      - А я? Я потребуюсь? - с бескрайней мольбой в сердце произнёс Владимир.
      Менавор медленно обошёл его ещё раз. Владимир по-прежнему трясся, как заклёванный курёнок.
      - В тебе нет ничего того, что потребовалось нам в будущем, - безапелляционно заявил Менавор, потом подумал и добавил: - Но я могу оставить тебя, чтобы ты смотрел, как мы будем менять мир. Пусть это будет твоим... наказанием. Наблюдай, запоминай. Может, потом расскажешь следующим поколениям землян. Кто-то же должен это увидеть. Итак, обнуляемся.
      Как только Менавор произнёс последние слова, под его ногами появилась левитирующая платформа. На неё же забрался Владимир. В следующее мгновение они взмыли вверх над планетой - так высоко, что она стала видна, как на ладони. После этого превратилась в объёмную голограмму. И через секунду на Земле не стало ничего, только решётка - некий остов планеты. Напоминающий остов выброшенного на берег старинного корабля.
      Владимир обомлел...
      
      (Продолжение следует...)