Мой новый мир был светел и велик.
Царил в нём день седьмой, счастливый, вечный.
И я, юнец, а может быть, старик,
Часы в блаженстве проводил беспечно.
Здесь все равны, сомнений в этом нет.
Всевышний дал мне крылья и позволил
Пасти небесных рыб и видеть свет,
Моим глазам не причинявший боли.
Был щедро награждён покоем я,
За что – теперь, наверное, не важно.
Но всё-таки жила во мне змея
Из жизни старой, той, пятиэтажной.
И стоило распасться облакам,
Я видел лабиринты улиц летних,
И в мыслях к ним летел издалека
Растерянный, бездомный, безбилетный.
...Внизу дожди бегут по желобам
И прыгают звеня на тротуары;
Здесь сны подвластны ласковым губам,
Что изгоняют детские кошмары.
Здесь суета бесчисленных сует
И тысячи несбывшихся желаний...
В конце концов, здесь даже крыльев нет,
Не говоря уж о небесной манне.
Но я без слов пикирую сюда,
Никто остановить меня не в силах.
И женщина, что мною так горда,
Сквозь слёзы тихо шепчет: «Здравствуй, милый!»
И плачет, и целует горячо,
А я бескрылый, маленький, кричащий…
Я сотни раз вернусь сюда ещё,
В мой нижний мир, который настоящий.