Человека заставило утро проснуться.
Мир плеснул безразличием в чашу тоски.
За окном колыхался туман, как на блюдце
раскисающий студень. Ломило виски.
Человек понимал, что борьба бесполезна.
Так бывает, когда сходит время с ума.
И безумие… С этой проклятой болезнью
сладу нет, не унять. А приспешников тьма.
Наконец он решился и вышел из дома
в непролазную серость и душную муть,
спотыкаясь о камни, лежащие в коме,
c безуспешной попыткой свободно вздохнуть.
Шел сквозь город, которым хронически болен.
В метастазах привычек потоки людей
днем и ночью вальсируют с пыльной неволей,
порождая одышку обильных страстей.
Человек шел, как раненый зверь, автоматом,
по дороге спасения, слушая жизнь,
собиравшей в кулак, что любила когда-то
и хранила в заброшенных недрах души.
Шел туда, где однажды почудилось небо
в непривычно-мерцающей россыпи звезд,
где рассветный покой.
И дыхание склепа
постепенно размоется радостью слез.
~ * ~ * ~
«Альберт открыл глаза — сначала один глаз, потом другой — и увидел все в мире таким неопределенным и чужим, что взволновался сердцем, сморщился и заплакал, как в детском ужасающем сновидении, когда вдруг чувствуется, что матери нету нигде и вставшие, мутные предметы враждебно двигаются на маленького зажмурившегося человека…»
(Андрей Платонов – «Мусорный ветер») – для http://www.stihi.ru/2018/03/19/8875