Привет всем авторам площадки, а также нашим читателям.
Мы продолжаем брать с книжной полки книги и читать их. И пополнять полку наших любимых книг.
Итак, у нас уже десять книг.
Ссылки на эссе тут:
1) автор Антон Флай - Л. Наумов "Александр Башлачев. Человек поющий. Стихи. Биография. Материалы" http://stihi.ru/2018/03/19/8000
2) автор Натико - В. Осеева "Отцовская куртка" http://stihi.ru/2018/03/22/2448
3) автор Аля Воронкова - Дж. Голсуорси "Сага о Форсайтах". http://stihi.ru/2018/03/26/5117
4) автор Злобный Мышалет. А. Барков "Мастер и Маргарита. Альтернативное прочтение" http://www.stihi.ru/2018/03/28/5655
5) автор Ирина Полюшко - П. Басинский. "Лев Толстой. Бегство из рая". http://www.stihi.ru/2018/04/01/8713
6) автор Даша Павленкова — Пётр Вайль «Гений места» http://www.stihi.ru/2018/04/05/2529
7) автор Тимофеев Борис - Ирина Токмакова "Стихи" http://www.stihi.ru/2018/04/08/2641
8) автор Юлия Харакк - Г.К. Честертон "Вечный человек. Эссе"
http://www.stihi.ru/2018/04/12/2087
9) автор Татьяна Шорохова - Александр Линевский «Листы каменной книги» http://www.stihi.ru/2018/04/16/2020
10) автор Dnevalny - Фридрих Шиллер «Мария Стюарт» http://www.stihi.ru/2018/04/19/2200
Блямс http://www.stihi.ru/avtor/yurijbrehov
Виктор Пелевин. «Т. М.», Эксмо, 2009 г.
(часть эссе, полностью эссе тут: http://www.stihi.ru/2017/10/03/5829)
Обозначим некоторые пролегомены.
Начнем с безусловного утверждения: Пелевин – абсолютный гений. Читатель вправе согласиться или не согласиться. Мое дело – обозначить позицию. Ибо перед собой и читателем нужно быть совершенно честным. Иначе зачем писать?
Далее: Пелевина постоянно критикуют, при этом не стесняясь передергиваний. Это обычная практика и относится не только к критике именно Пелевина. Но в любом случае не надо приписывать критикуемому (который, возможно, и не подозревает о твоем существовании) высказывания, мнения и миропонимание, которые ты рад ему приписать, дабы бомбежки оппонента (как для США – Югославии или там Ливии) выглядели прилично.
Я лишь хочу подчеркнуть: Пелевин никогда не был приверженцем либерализма, как, впрочем, и тоталитаризма, а его успели обвинить и в том, и в другом. У него своя собственная, неповторимая позиция.
И третье: Пелевина по сию пору числят по ведомству литературы, а отнюдь не философии. Потому что при всей сложности его прозы читать ее упоительно, я бы обозначил это состояние как напряженное наслаждение. Давайте условимся: Пелевин – писатель, а порою даже беллетрист, потому что он это умеет как мало кто другой. Кстати, именно поэтому он – самый популярный автор современной молодежи.
Сколько высказано претензий к Пелевину: он, мол, и стилем не обладает, и чрезмерно плодовит. Даже есть такое мнение, что у него с издательством договор на много лет вперед издавать по книге в год минимум… Издает-таки. О причине сего, как я ее понимаю, расскажу ниже. Что же касается первой претензии – не надо ля-ля. Пелевин тончайший стилист. Хотя бы потому, что любую его книгу я узнаю с первой (максимум второй) страницы.
Кроме того, постмодернистский опыт Пелевина, о котором опять-таки много твердят (но которого не существует, – вернее, этот опыт виртуален), помогает ему создавать для читателя желательные ассоциации.
«Т» - главная пелевинская книги прошедшего десятилетия.
Она вышла в 2009 г., ей посвящено множество рецензий, поэтому пересказывать фабулу не стоит. Ну, что из того, что читатель этой рецензии узнает, что герой книги граф Т. – своего рода инкарнация Льва Николаевича Толстого, изуродованная миром, который создал демон Ариэль, в конце концов оказывающийся одним из литературных поденщиков, сочинителей сериала о графе Толстом, что непротивление злу насилием оказывается школой рукопашного боя типа дзюдо, что граф Т. крошит своих противников в мелкие дребезги по пути к Оптиной Пустыни, коя, в свой черед, является не чем иным, как… Ну, хватит.
Речь идет, в сущности, о взаимовлиянии автора (в данном случае – ублюдочном коллективе авторов) и героя. Речь идет о том, что «творчество, демиургия есть самый темный грех из всех возможных… писатель есть обезьяна дьявола – он создает тень мира и тени его обитателей».
Стоп. Это высказывание Ариэля Эдмундовича Брахмана – неправда. Потому что тень мира нечувствительно становится миром, а тени обитателей его непосредственно влияют на действие. Именно поэтому в этой тени состоялась наконец встреча графа Т. и Достоевского.
(Но не Толстого с Достоевским все же.)
Вариативность теневого мира зависит и от автора, и от героя. А в данном романе – скорее от героя, и тем сильнее, чем он полнее обретает себя в этой пустоте. Миры мелькают, двоятся, троятся – собственно, как в жизни. Что есть истина – неизвестно, если уж на этот вопрос даже Христос не ответил. Ибо пустоту изнутри увидеть нельзя, можно лишь гадать о ней, «то, что за этим ждет, не влазит в стих и рифмуется только с самим собой». Тут нужен взгляд со стороны. Тут нужен Чапаев.
И вы знаете – он появляется! Еще молодой («Учусь. На кавалериста»), но уже знающий, что где нет знания – нет и смерти. И именно после этой встречи граф Т. уничтожает Ариэля и наконец получает свободу воли.
Знаете ли? «Т» – это «Чапаев и Пустота», написанная еще раз. И, как и в первом случае, заканчивается такой же пустотой – только без глиняного пулемета. Он тут излишен, ибо «Пустынь» – это пустота, куда же без нее… Окно, раскрытое во все стороны сразу! Так не может быть, но так есть…»
Ну да, лошадь это говорит. Однако она так же важна автору, как Ариэль, как Соловьев (ни разу, собственно, в романе не появившийся, тем не менее полноценный герой), как Достоевский, Чапаев и сам граф Т.
«Это окно и есть я… Я и есть то место, в котором существует вселенная, жизнь, смерть, пространство и время, мое нынешнее тело и тела всех участников представления – хотя, если разобраться, в нем нет ничего вообще…»
Не будем кивать не епископа Беркли. Солипсизм здесь не более чем прием. Хотя бы потому, что если бы не граф Т., лошади попросту не к кому было бы обратиться.
Николай Александров (литературный критик и обозреватель «Эха Москвы» сказал так: «В общем, действительно, Пелевин как будто все тот же. Тот же, так сказать, дискурс. Но мне-то как раз кажется, что никакой усталости и исчерпанности в романе не чувствуется. Напротив, довольно бодро и весело Пелевин изображает чудаковатую фигуру графа Т., отправившегося на поиски загадочной Оптиной Пустыни, и строит вокруг лубочный, вольно стилизованный под девятнадцатый век мир, где запросто соседствуют античный корабль некоей княжны Таракановой, амазонские индейцы, цыгане, крестьяне, где ведутся беседы о каббале и многобожии, где лошадь может проповедовать скопчество. И странное дело, временами невольно ловишь себя на мысли, что весь этот мир как будто пришел из акунинских романов, что, в общем, это Акунин и есть, только вместо детективной интриги на первом плане пелевинская философская проповедь».
***************************
Ведущий З.М. и автор эссе Блямс будут рады дискуссии под этим произведением.
Также З.М. ждет в свою почту myschalyot@yandex.ru
от вас новых эссе о прочитанных интересных книгах.