Водил он старенький фургон,
Из глаз лучилась мудрость светом.
Здоровьем не был обделён,
Свой хлеб недаром ел при этом.
Он славил синий небосвод,
Природу, что щедра бывала.
Когда приблизился исход,
Он прожил лет немало.
Ни распрей, ни вражды не знал,
Впивал покой обильной дозой,
Ни разу не голосовал,
Любил собак, детей и розы.
Пусть крови жаждущий тиран
Впадает в буйное веселье.
А он, покоем обуян,
Жил словно инок в келье.
Вам, греховодникам, такой
Удел сгодился бы едва ли.
Чтоб в восемьдесят лет покой,
Как тот чудак, вы испытали.
Изгнал он гнев и страх, и грусть,
И в восемьдесят-семь скончался…
Тот самый Роберт Сервис пусть
В Раю бы оказался.
Old Codger
Robert William Service
Of garden truck he made his fare,
As his bright eyes bore witness;
Health was his habit and his care,
His hobby human fitness.
He sang the praise of open sky,
The gladth of Nature's giving;
And when at last he came to die
It was of too long living.
He held aloof from hate and strife,
Drank peace in dreamful doses;
He never voted in his life,
Loved children, dogs and roses.
Let tyrants romp in gory glee,
And revolutions roister,
He passed his days as peacefully
As friar in a cloister.
So fellow sinners, should you choose
Of doom to be a dodger,
At eighty be a bland recluse
Like this serene old codger,
Who turned his back on fear and fret,
And died nigh eighty-seven . . .
His name was--Robert Service: let
Us hope he went to Heaven.